Непостижимая концепция

– Да, пожалуй. Закончим с этим делом, и тогда поедешь.

Петр задумчиво посмотрел в окно, за которым собирались серые тучи.

– У меня есть одно соображение насчет этих… смертей. Правда, оно перекликается с выводами аналитиков, но кое-что я могу добавить от себя.

– Ближе к теме. – Когда Цодоков находился в крайней степени раздражения, он стремился к максимальной экономии времени. Карповский продолжил:

– Аналитики считают, что распространитель в Университете. Аналитики считают, что распространитель тестирует наркотик – поскольку тот еще не отработан и есть побочные эффекты. И мы ловим распространителя, чтобы выйти на производителя. Все по отработанной схеме.

– Верно. – Дмитрий внимательно смотрел на дознавателя.

– Так вот… Мне кажется, что никакого распространителя нет.

– Поясни.

– Изготовитель – кто-то из студентов. Нашел интересный наркотик и начал баловаться. Остальные подхватили.

Дмитрий покачал головой:

– Не сходится. С самого начала не сходится. Университет – это билет в будущее. Туда не всякий поступит, не всякий сможет там учиться. И подсаживаться на наркотик, губить себя и карьеру – бред. Ладно бы модный синдин. Но вот эта отрава…

– Отрава, – согласился Петр. – Но, возможно, они и не думают, что это отрава. Наркотик, как мы уже знаем, вызывает привыкание довольно поздно. Побочный эффект у тех, кто его набирает горстями в рот, – это допустимая погрешность. Но мы не знаем, сколько на самом деле студентов его сейчас используют. Мы не знаем, кто сейчас принимает тихо и спокойно и без «побочки» – пятую, седьмую дозу.

Цодоков задумался, а Карповский продолжил гнуть свою линию:

– Что нам известно об этой дряни? То, что это таблетки. То, что они рассасываются в течение восьми минут, но действовать начинают еще в пищеводе. Знаем, что в какой-то момент, ориентировочно на восьмой раз, почти на грани у кого-то из студентов наркотик вызывает парааллергию, приводящую к тому, что они заглатывают в себя все, что есть рядом. Передозировка вызывает у организма токсический шок на фоне продолжающихся видений. Поэтому, даже если теоретически человека можно было бы спасти, сделать это попросту некому. Он сам считает, что все хорошо. А наркотиком закидывается без свидетелей.

– Я видел выкладки доктора Террана…

– Да, я знаю. Идем дальше. – Петр потер переносицу. – Но чем вызвано желание заглотать побольше таблеток?.. Нужная доза достигнута, и нашего студента хватает за горло спазм. Он не может вдохнуть – но мозгу все равно. Мозг не желает терять кайф, и поэтому ему хочется добавить «топлива». А дальше интоксикация по полной программе.

– Это тоже уже предположил Клайв.

– Знаешь, за последние триста лет количество случаев анафилактического шока увеличилось в пять раз. Не пять на сто тысяч, как было раньше, а двадцать пять, – внезапно произнес Петр.

– И восемь из них у нас в Университете учатся?! – фыркнул Цодоков. – Кажется, ты немного отклонился от темы.

– Нет-нет. Я просто еще не закончил. Я подозреваю, что тот, кто запустил наркотик, не случайно выбрал Университет. Дело в том, что анафилактический шок – высшее проявление аллергических реакций, в том числе и парааллергии. А она возникает у тех, кто генетически к ней предрасположен. А значит, я могу предположить, что наркотик, распространяемый в среде молодежи, которая будет элитой – если повезет, – это способ убрать неполноценных по одному из признаков особей.

– Ты забрался в какие-то дебри. Делать наркотик, рисковать свободой… Ну, по сути жизнью, ради того, чтобы произвести отбор среди студентов, и то по признаку аллергической реакции, – бред. – Дмитрий встал, начиная расхаживать по кабинету. – Нет, я думаю, что это действительно только побочный эффект. Но вообще, мне все равно, как и по каким предпосылкам ты будешь его искать, – но найди мне ту тварь, что травит студентов. И раньше, чем умрет кто-то еще. Ясно?

Петр кивнул, поднимаясь с кресла и подходя к дверям:

– А наши медики не говорили, что испытывает человек, который его принимает?

Цодоков пожал плечами:

– Эйфорию и счастье. Если поймаешь кого-то, кто недавно употребил, – спроси, что он видит.

Солнце

Для Саида последние недели слились в одну большую и длинную тренировку. Уже на следующий день после первого пробуждения Нэда пришла снова. Кинула ему костюм из кевлайкры и велела надеть. Саид, попытавшийся было что-то возразить или хотя бы как следует проснуться, наткнулся на удивительно холодный и отстраненный взгляд любимой женщины.

– Вставай, у нас мало времени, – повторила Нэда и сдернула с молодого мужчины одеяло.