Непостоянное сердце

Они поговорили о Райане с Кирстен, о ребенке, но Холт в результате отклонил приглашение. Сейчас он, сощурившись, наблюдал за ходом машины и, когда Серена на крутом повороте у побережья сбавила скорость и медленно поехала в гору, уверенно зашагал вниз по склону. Серена, наверно, изумится его приходу, но его визит имеет прямое отношение к их разговору о молодых австралийцах.

Серена тогда выразила озабоченность тем, что Райан и Кирстен вынуждены жить в гостинице Райвлина, где им втроем очень тесно в одной комнате. Холт всю неделю размышлял о ее словах, и постепенно у него созрела идея. И теперь он шел, чтобы объявить им свое предложение. Правда, статус незваного гостя ему не очень импонировал, но что делать? Он обязательно должен рассказать им всем о большом фургоне, — вернее, о домике на колесах, поправил себя Холт, — в котором он жил, пока благоустраивал свое жилище. Этот жилой автоприцеп (он до сих пор стоит в гараже для грузовиков) очень просторный и удобный во всех отношениях. Для одного человека он велик, а Райану с Кирстен и малышкой там будет в самый раз. И потом, фургон можно снова установить на вершине скалы, неподалеку от его дома, где никто не станет нарушать покой ребят. А вид оттуда потрясающий…

Подошвы ботинок заскользили по глинистому сланцу у подножья скал. Холт осторожно лавировал меж валунов. День выдался холодный, но ясный. В море отражалась нетронутая синева неба. Холт взглянул на Кейндейлский ручей: его воды по-прежнему переливались красным блеском.

Автомобиль Серены, медленно преодолевая крутые повороты, осторожно полз в гору. Холт улыбнулся, подумав, что, путешествуя пешком, он объявится в маленьком домике на южной скале всего через пять минут после их приезда…

Боже, что это?

Склон противоположной скалы взорвался ослепительной вспышкой.

Холт зашатался, тело сковала тошнотворная слабость. Решив поначалу, что взорвалась машина Серены, он, непроизвольно выкрикивая ее имя, одним прыжком преодолел остаток спуска и помчался по берегу.

Путь преграждал Кейндейлский ручей — стремнина шириной в двенадцать футов, но Холт, помня только о том, что его любимая в опасности, бросился в бурлящий поток. Вода пузырилась, кружилась у колен, он спотыкался, бился о торчащие со дна валуны, путался в собственных ногах, но, чудом удерживая равновесие, продолжал пробираться вперед и вскоре — наверное, уже через полминуты, — выкарабкался на противоположный берег. А в обход по дороге у него ушло бы несколько драгоценных минут.

Рыдая в голос, он вновь устремил взгляд вдаль, приготовившись увидеть самое страшное, и впервые за многие годы с его уст сорвалось нечто напоминающее молитву:

— Слава Богу! Благодарю тебя, Господи!

Она в безопасности!

Автомобиль стоял на дороге целый и невредимый. Холт перевел взгляд на вершину горы. В животе неприятно забурлило, к горлу подступила тошнота. На том месте, где высился дом клубилось черное облако дыма, в небо взвивались оранжевые языки пламени…

Автомобиль вновь тронулся с места.

— Ст-о-о-ой! — взревел Холт, обезумев от страха за свою любимую.

Вылетавшие из бушевавшего пламени искры и огромные куски горящего дерева огненным дождем поливали склон горы. Достаточно одной головешке попасть под колеса автомобиля, и бензобак взорвется ко всем чертям.

— Ст-о-о-ой!

Холт запетлял между лодками, стоявшими на берегу на мертвом якоре, и, наконец выбравшись на дорогу, помчался за машиной, размахивая руками.

— Ст-о-ой! Серена-а-а! Ради Бога… Оста-но-вись!

Автомобиль затормозил у обочины. Серена, кубарем вывалившись из водительского кресла, стремительно бросилась к дверце с противоположной стороны. Девушка, ехавшая сзади, тоже уже выскочила из машины, и они обе, нагнувшись, возились с чем-то на переднем пассажирском сиденье. Почему они не убегают, черт возьми?

— Бросьте вы эту проклятую машину, — задыхаясь заорал Холт, подбегая к девушкам.

— Ребенок… — прокричала Серена, высунув голову из автомобиля.

Холт увидел, что они отцепляют ремни. Наконец стащив с пассажирского кресла переносное сиденье, Серена всучила ребенка Кирстен и обернулась к Холту.

— Я должна отвести машину в сторону, — проговорила она, хватая ртом воздух. — Иначе пожарные не проедут. Это единственная дорога.

Кирстен, потрясенная, смертельно бледная, смотрела невидящим взглядом на пылающие руины, едва ли сознавая, что у нее в руках дочка.

— Ей вон займись, — прогрохотал Холт. — Она в шоке. Машину я сам отведу.

— Холт! Осторожней. Посмотри, какие искры.

В воздухе висел едкий смрад горящего дерева, по склону расползался дым. Им постоянно приходилось уворачиваться от огненных шипящих обломков, градом сыпавшихся со всех сторон. Холт скользнул за руль, завел мотор и, криком скомандовав им не лезть под колеса, повел автомобиль вниз по склону к тому месту, где дорога расширялась, образуя некое подобие площадки, на которой нередко устраивали пикники. Там он вышел и запер машину. Дорога теперь была свободна.