Непотопляемая Атлантида (сборник)

Речь же всецело в распоряжении человека, к высоким сферам духовного она не допущена: Бог и другие высшие силы речей не говорят.

ГЛАВА 1.15 Слово серебро, а молчание – золото

Молчаливый всегда красивее говорящего, сказал Достоевский. Нас в этой главе будут интересовать «слова молчания». Молчание человека – это штиль в природе. Этимология слова такова: растапливаться, слабеть, размельчатся, мельчать, дело идет явно к умиранию. Звук выносит чувство наружу, рождая речь. Запертый молчанием звук приводит к нагнетанию чувства. Вот почему творческому человеку не рекомендуется многоглаголиво рассказывать о своих планах. Как это делал Маяковский – он мало говорил, почти не говорил. Он, как правило, – читал стихи или шутил. Но где, строго говоря, начинается молчание литератора? Однако в общении молчание всё же – разговор, хотя бы мимикой, жестом. Смысл говорящему молчанию придает также контекст, ситуация, ритуал. «Молчать», однако – это не значит «не говорить». Пьяный мычит, издает разные звуки, короче, не говорит, но он и не молчит, конечно же. А когда мы спрашиваем: «Откуда тебе это известно? Это тебе говорил кто, Пушкин, что ли?», нам отвечают примерно так: «Нет, Пушкин точно не говорил», а не так: «Нет, Пушкин молчал». Итак, мы без особого труда обнаружили специфику внутреннего и внешнего молчания. Молчание может быть угрожающим, то есть очень говорящим. Только конец жизни может дать возможность обявить не говорение синонимом молчания. Навеки умолкший… Однако… Молчат гробницы, мумии, кости, но это не значит, что они не говорят. В религозном понимании молчание – это общение с Богом. Молчание монаха – это внутренняя молитва. Жизнь в единении с Богом порождает феномем исихазма – отрешения от мирской суеты и суесловия. В пустынь уходят не за молчанием, а за тишиной. В славянской традиции молчание играет роль оберега. Но, с другой стороны, молчание другого настораживало – молчащий = немец, мог быть носителем сврхестественной силы. Потому молчунов и боялись.