Непотопляемая Атлантида

Мы обнаружили, что автокефалия русской церкви – это есть прямое выражение претензий Москвы на роль Нового Константинополя. В «Изложении пасхалий» митрополита Зосимы (1492 г. текущее тысячелетие (по-нашему это 15-е) уже ВОСЬМОЕ. И московский великий князь Иван Третий провозглашается государем и самодержцем всея Руси, новым царем Константином новому граду Константинову – Москве и всей русской земле и иным многим землям государем… И лишь столетие спустя греки признали эту претензию законной: поставление патриарха Ионы фактически легализовало автокефалию. Это событие, конечно демонстрировало изменение отношения греков к русской церкви, однако и отношение русских к греческому православию тоже изменилось. Теперь обе стороны видели в этом отделении естественный ход событий. Теперь Русь хотела и могла быть самостоятельным в политическом и религиозном отношении государством. Интересно, что тогда священнослужители смело утверждали (и это есть во многих сохранившихся источниках), что: «…изначала от прародителей наших почали поставляться богомольцы наши (патриархи) …за прошеньем и моленьем прародителей наших, великих князей московских…» Прародителями, как известно, называют ну очень удаленных предков, а не просто прадедушек. В 17-м же веке русские епископы всё ещё продолжали читать «Исповедание» – в котором содержалось прямое осуждение греческого православия. (Речь идет о епископской присяге, где обещалось: «не принимать на Русь тех, кто приходит от Рима латинского или от Царяграда Турецькия державы». Мы не можем не удивляться столь решительной позиции Москвы если иметь в виду, что православие на Руси началось лишь в 10 веке, а до этого и державы такой на свете не было… Разумно предположить, что русские священнослужители Имели на такую жесткую позицию моральное право, то есть считали себя изначально равновеликими.

ГЛАВА 11.8 Идея пентархии: модель Церкви как тела Христова