Неповиновение (Disobedience) (ЛП)

- Нет, я любовница его жены. Думаете, если я буду с ней достаточно долго, я смогу его прикончить?

Эсти сказала:

- Он будет в таком состоянии несколько часов. Может, проснется вечером, может, завтра утром.

Она посмотрела на меня. Я посмотрела на нее. Она посмотрела на свои часы.

- Мне пора в школу. Меня ждут.

И ушла.

Я сидела в гостиной. Хотела пойти в дом отца, попробовать напасть еще раз, забрать мамины подсвечники и уйти. Но не могла. Часы на камине тикали. Мне хотелось прийти в офис д-ра Файнголд, где мне спокойно и безопасно, и рассказать ей обо всем, что произошло за последние пару недель. Я осмотрела комнату. В ней не на что было смотреть, кроме свадебной фотографии Эсти и Довида. Я подумала про Скотта и Шерил и про то, что вечно у меня все выходит именно так. Мне хотелось отменить все, что я когда-либо делала в своей жизни, и начать с самого начала. Мне хотелось родиться снова и посмотреть, выйдет ли в следующий раз лучше. Этого я тоже сделать не могла. Я заволновалась. Скоро обратно в Нью-Йорк. Может, поменять билет? Полететь сегодня? Завтра утром? Эта мысль казалась просто чудесной. Даже то, что Хартога это обрадует, не слишком меня беспокоило. Прекрасно. Завтра к этому времени я бы уже вернулась в свою квартиру и свою жизнь. Все, что мне надо было сделать, - это сообщить Эсти.

Я натянула кроссовки и зашагала в сторону дневной школы имени Сары Рифки Хартог.

***

Школа была не совсем такой, какой я ее помнила. Вместо двух больших домов, которые она занимала, теперь их было три, и они были соединены сложной цепочкой лестниц. Вход был немного не там, где раньше. Они достроили что-то сзади. Но все же она не очень изменилась. Я сказала на входе, что пришла увидеть Эсти Куперман, и меня впустили. Да, охрана здесь, как всегда, отличная.

Я осмотрела коридор. Какая-то странная архитектура: две входные двери прямо друг возле друга, разделенные только маленьким куском стены, две лестницы, идущие из одного места в противоположных направлениях. На стенах - работы по истории Израиля, математический проект, какие-то рисунки, выполненные на цветной бумаге с закручивающимися углами. Пахла школа точно так же - мелом, потом, цементом и старыми кроссовками. Я не могла просто взять и зайти к Эсти в ее класс. Бог знает, что подумают эти школьницы, увидев меня. Но, наверное, Эсти зайдет в учительскую между уроками. Интересно, учительская находится все там же, где и раньше?

Прежде чем постучаться, я помедлила. Я подняла руку и зависла, увидев надпись: “Не стучать во время перерыва, за исключением последних десяти минут”. Она меня напугала. Я посмотрела на нее пару секунд, а потом постучала.

Дверь открыла довольно симпатичная рыжая девушка. В этой школе всегда были такие молодые учительницы? Она с подозреним взглянула на мою определенно неподобающую юбку и голые ноги, но ее лицо прояснилось, когда я упомянула имя Эсти. Конечно, я могу зайти и подождать. Она с улыбкой придержала для меня дверь. Учительская была пуста; в ней было всего пару потрепанных кресел, пару шкафчиков и три стола. Я села и закинула ноги на маленький столик в центре комнаты.

Учительница предложила мне кофе, и я с радостью согласилась. Пока она возилась с чашками, чайником и ложками, она представилась:

- Я Тали, кстати, Тали Шницлер. Я преподаю географию. А Вы?

- Я Ронит, - сказала я. - Ронит Крушка. Я, э-э, двоюродная сестра мужа Эсти.

Звука разбитых чашек или внезапного вздоха не последовало, но ее процедуры определенно приостановились. Эта Шницлер развернулась и посмотрела на меня.

- Ронит Крушка? Вы дочь Рава?

Я кивнула. Она пожелала мне долгой жизни. Я поблагодарила ее. Она какое-то время смотрела на меня, а потом вернулась к своим чашкам.

Вручая мне мой кофе, она попыталась улыбнуться.

- Эсти скоро будет, я уверена… Мне, э-э, надо идти.

Шницлер собрала свои книжки и поспешно удалилась. Мне не пришлось долго думать о том, чего она боялась. Это уже было очевидно. Больше нечего таить, даже от самой себя.

***

Сейчас я думаю о том, знали ли о нас девочки в школе. С одной стороны, я не понимаю, как это можно было упустить. А с другой - не могу представить, что они заподозрили и ничего не сделали. Но в те школьные, гортензиевые годы мы проводили вместе все перемены, все время делали вместе уроки после школы, были друг у друга на Шаббат и по воскресеньям. Многие школьницы так дружили.

Было здорово, не отрицаю. На тот момент это было здорово. Какое-то время у нас был план, у нас троих. Мы с Эсти поедем в семинар в Манчестер, Довид тоже вскоре вернется туда из йешивы в Израиле. Тогда наша троица будет вместе. А потом? Кажется, мы так и не решили. Казалось, достаточно было быть вместе в одном городе вдали он дома. Думаю, уже тогда я что-то замалчивала, что-то отрицала. Все же у меня под локтем до сих пор сидел кусочек коры дерева.