Неповторимое. Книга 2

— А кто будет охотиться? — спрашиваю.

— Да какая разница кто? Надо.

— Дело в том, что, во-первых, сейчас уже очень короткий день — светлого времени всего шесть-семь часов; во-вторых, если это на вашем уровне, то я предложу лучше охоту на лося — это наверняка; в-третьих, если речь идет именно и обязательно об олене, то надо отыскивать стада, а это не так просто.

— Я тебе позвоню через час.

Разговор происходил утром во вторник. Действительно, через час звонит:

— Приедут на оленя командующий войсками округа Казаков, первый его заместитель Соколов и, разумеется, я.

— На какой день готовить?

— На субботу. Они едут в Мурманск, но по пути в субботу и воскресенье заглянут к вам, а затем мы все поедем дальше.

Машина закрутилась. Еду в райисполком отыскивать местных охотников. Они рассказывают, как это сделать, и берутся организовать охоту, естественно, с нашей помощью.

Вторник у них ушел на сборы. Среда и четверг — на отыскание стада и определение способа их загона в нужную нам долину, где будет в снегу лежать засада из охотников. Вечером в четверг докладываю командарму:

— Стадо нашли, но далековато — в районе озера Имандра.

— Это в сторону Африканды?

— Да, севернее Кандалакши. Надо ехать на машине до озера и, не доезжая Африканды, свернуть налево, на запад в общем направлении на Ковдор. Между Африкандой и Ковдором стоит гора Уполокша — южнее Лапландского заповедника. Там большая долина, где пасутся дикие олени, потому как под снегом много ягеля. Придется несколько километров проехать по озеру.

— Ну, а как лед на озере?

— Нормальный.

— Итак, мы выезжаем.

Как всегда, в 3.00 часа поездом «Москва — Мурманск» приехал в своем вагоне Казаков. Вместе с ним Соколов и Куликов. Вагон отцепили и поставили в тупик. Вышел порученец командующего и сообщил: «Утром в 9.00 все трое после завтрака готовы ехать в военный городок. Группа офицеров штаба округа уже этим поездом следует в Мурманск в 131-ю дивизию. А Казаков, Соколов и Куликов побудут у вас в Кандалакше сегодня весь день, а затем в следующую ночь, т. е. с субботы на воскресенье, отправятся в Мурманск.

С зазором в полчаса я подъехал на двух машинах к вагону. Вскоре генералы вышли. Командующий войсками округа Казаков, Соколов и Куликов сели в «Волгу», а я с порученцем командующего — в «газик», и мы отправились в дивизию. Командующий войсками стал медленно обходить части и внимательно, детально изучать положение дел. А в это время мне по радио из района охоты сообщили, что все готово: стадо приближается, загонщики на своих местах — надо начинать. Я незаметно доложил обо всем Куликову. Тот рассказал Соколову. Последний кивнул головой, но командующему войсками не доложил, видимо, не решившись прервать доклад. А Казаков медленно переходит из одной казармы в другую, задержался возле парка боевых машин. Командир полка полковник Прокудин подробно докладывал, а Казаков терпеливо выслушивал. Затем мы переехали в ракетный дивизион дивизии. Во время посадки в машины я вынужден был уже резко сказать Куликову, что им надо немедленно ехать или отказаться от затеи поохотиться — светлое время скоро кончится.

У ракетчиков командующий опять «застрял». Командир дивизиона начал подробно докладывать, как вверенный ему личный состав добыл отличную оценку на инспекторской проверке. Был парково-хозяйственный день. Все находились на обслуживании техники. Конечно, Казакова потянуло туда, а командиру дивизиона того только и надо — он взахлеб рассказывал о достоинствах нашей техники.

А мне тем временем по радиостанции, которая стояла в «газике», из района охоты продолжали идти доклады о том, что все готово и надо поторопиться. Смотрю на часы — уже 13.30, то есть осталось 2–2,5 часа светлого времени. Тогда я громко говорю Куликову, чтобы слышал Казаков: «Если мы сейчас не выедем, то нет смысла вообще ехать. Скоро стемнеет».

Учитывая такой оборот, Соколов поддержал меня: «Товарищ командующий, комдив прав. Скоро стемнеет, надо ехать». Казаков еще немного походил, потом молча направился к нашим машинам. Около часа ехали на автомобилях. Затем на берегу Инандры пересели на ГТС (их было два — в один забрались мы все, а второй страховал нас) и отправились по заснеженному льду озера к месту охоты. Рассчитывали, что поездка займет минут 20–30. Но, выехав на середину озерной части, наш ГТС стал продавливать лед и проваливаться. Поверх ледяных глыб и снега начала подниматься вода. Это вызвало у механика-водителя (рядом с ним сидел Казаков, а мы все сзади) некоторое замешательство. Я скомандовал:

— Вперед!

— Есть вперед, — повторил механик-водитель и дал полный газ.

ГТС вырвался из этой пучины, но, не проехав и 50–70 метров, опять провалился. И так продолжалось около полутора километров. Генералы Соколов и Куликов на меня наседают: «Ты куда нас затащил? Тут беда может случиться! Почему лед проваливается?»