Неповторимый

А он изливал в нее всю силу своей страсти. Страсть поглотила его целиком, всего полностью, и потому он не сразу понял, что девушка совершенно неопытна. Лишь когда пришел в себя, тут же резко отодвинулся и взглянул на нее сверху вниз. Глаза закрыты, лицо белее мела. Он почувствовал себя…

Полным идиотом. Его одурачили, обвели вокруг пальца. Он был зол. На себя. Он был пьян. Но разве это что-нибудь меняло? Оправдывало его поступок?

Оправдывало? О чем это он? Она ведь пришла сюда как шлюха. Это его использовали.

Ее всю трясло. Нижняя губа закушена. Избегает смотреть на него.

Слоан схватил ее за подбородок и заставил взглянуть себе в глаза, когда же она отказалась, прикрикнул:

— Посмотри на меня!

Ресницы взлетели вверх, открыв наполненные слезами глаза, в которых плескалась ярость.

— Лорали известно, что ты не имеешь ни малейшего понятия о том, чем вознамерилась промышлять?

— Что?

Он приподнялся на локте.

— Сюрпризы мне не по душе. Сначала заявляешься, когда тебя никто не ждет, сейчас сбиваешь меня с толку. О чем она только думала, когда посылала тебя ко мне? Хотя какая теперь разница? Думаю, тебе пора возвращаться.

— О Господи, нет! Только не сейчас! — Голос дрожал, срывался. Еще немного, и закатит истерику.

Слоан скрипнул зубами. Должно быть, боится, что Лорали уволит ее. Наверное, она солгала хозяйке салуна. Но черт возьми!..

Она все никак не могла унять дрожь. Глаза зажмурены.

— Ради всего святого! Только не заставляйте меня уходить сейчас, после этого, — выдохнула она.

Слоан вскинул бровь. После этого? Ей придется подкорректировать свое отношение к делам подобного рода, если хочет зарабатывать себе этим на жизнь.

— Пожалуйста, я не могу уйти сейчас!

Слоан со вздохом поднялся, скинул остатки одежды и растянулся на постели рядом с ней. Девушка едва не подскочила, когда он обнял ее и притянул к себе.

— Что такое? Или я перестал понимать английскую речь? — раздраженно проговорил он. — Не ты ли хотела остаться у меня?

Она кивнула:

— Да!

Волосы девушки источали изумительный аромат. И вся она была такой жаркой, мягкой, округлой. Больше всего на свете ему хотелось сейчас ласкать ее. Он протянул руку, но она вскрикнула и попыталась отстраниться. Слоан покачал головой, подавляя в себе вновь зарождающееся желание. Он был достаточно опытен, чтобы понимать, как ей сейчас неуютно, больно. Придется довольствоваться объятиями и позволить ей уснуть.

Но когда пришло утро, он почувствовал, что дольше сдерживаться не может. Покрутившись, она повернулась к нему. Повернулся и он. Грудь девушки — такой высокой, округлой, полной и прекрасной он еще не видел — оказалась прямо перед его глазами. Слишком большое искушение, чтобы остаться равнодушным. Любая шлюха должна когда-то начинать — ему, правда, еще не доводилось прежде производить посвящение самому, — но сейчас он чувствовал, что обязан, и не без удовольствия, объяснить, показать ей, что выбранная профессия может оказаться чертовски приятной. Он принялся осторожно будить ее. Очень медленно.

Слоан легко касался ее пальцами, губами, зубами, языком. Как же она хороша, думал он, пораженно глядя на девушку, освещенную мягким утренним светом.

Она едва слышно застонала, отвечая на его прикосновения. Он неспешно продолжал ласкать ее тело до тех пор, пока она не изогнулась под его руками, легко подчиняясь бурлившей в ней страсти. Она застонала, вздрогнув от обжигающей ласки его языка, и вцепилась пальцами в его плечи, волосы. Вздрогнув всем телом, она проснулась окончательно. Слоан наклонился к ней. Голубые глаза испуганно распахнулись.

— О Боже, нет! Мне нужно идти…

— Не думаю. Всю ночь ты провела здесь и собираешься уйти прямо сейчас?

— Я…

— Ну уж нет, ни за что не позволю, — убежденно проговорил он.

На этот раз она тихонько вскрикнула, зубы сомкнулись несильно на его плече. Он принялся двигаться неспешно, позволяя ей вобрать всего себя прежде, чем они вместе начнут путь к блаженству. Внезапно тонкие пальцы сжались на его спине.

— Я не могу!.. — прошептала она.

— Сможешь, — пообещал Слоан.

Она попыталась вырваться. Он же принялся покрывать поцелуями ее шею, грудь, не прекращая ритмичных движений. Она забарабанила кулаками в его широкую грудь.

— Не могу, не могу… — Она порывисто вздохнула и содрогнулась, совершенно потеряв контроль над собой. А Слоан, улыбнувшись, позволил воротам страсти распахнуться полностью.

Устало откинувшись на подушки, он чуть приподнялся, подперев голову рукой, и взглянул с улыбкой ей в глаза.

— Не могла, моя дорогая, но только что сделала. К его изумлению, на глазах ее выступили слезы.

— Негодяй! — выкрикнула она и начала вновь осыпать ударами его грудь. — Мерзкий негодяй!

Слоан остановил мечущиеся руки и крепко сжал их.

— Мне плевать, насколько ты красива. Ты не заработаешь ни цента, если ты станешь и дальше вести себя как сегодня. Запомни одно — работяга шахтер будет платить за то, чтобы ты доставила ему удовольствие, а никак не наоборот.