Непознанное и невероятное: энциклопедия чудесного и непознанного

2. Климатические колебания и связанные с ними процессы могут воздействовать на то, что есть, т.е. на уже существующие этносы. Они могут губить целые популяции, как, например, было в долине низовьев Тигра и Евфрата в XXIV веке до н.э.

Это явление природы описано в вавилонской поэме «Энума Элиш» и в древнееврейской «Книге бытия», причем датировки совпадают. Они могут вынуждать людей покидать родные земли и искать пристанища на чужбине, что произошло с монголами в XVI-XVII веках. Но они бессильны против того, чего еще нет! Они не могут создать новый этнос, который бы сотворил новый искусственный ландшафт. Следовательно, наша задача решена лишь частично и нам следует вернуться к тому, не как, а кем создается новое месторазвитие, ибо тем самым мы приближаемся к разгадке возникновения этносов.

Но и тут перед нами трудности: если концы и гибели цивилизаций очевидны, то где начальные точки этногенезов? Пусть даже не исходные, если предположить наличие инкубагционного периода, но те, от которых можно вести отсчет, причем одинаковые для всех изучаемых процессов. Иначе сопоставлениг разных этногенезов будут неоправданны.

Но и эта задача поддается решению, так как новые этноса возникают не путем дробления старых, а путем синтеза уже существующих, т.е. этнических субстратов. И возникают эти этнические группы в строго очерченных регионах в сверхкраткое время, почти в моменты, а регионы каждый раз меняются, что исключает воздействие наземных условий, т.е. географический детерминизм, который Э.Семпл определила так: «Человек – продукт земной поверхности». Не только! Известно и описано влияние солнечной активности и удары лучевых пучков из космоса, изредка достигающих поверхности планеты.

Но ограничим перечисление сомнений и перейдем к описанию феномена.

Взрыв этногенеза во II-III веках н.э. Если бы этносы были «социальными категориями», то они бы возникали в сходных социальных условиях. А на самом деле, как сейчас будет показано, пусковые моменты этногенезов, там, где можно их проследить на строго фактическом материале, совпадают по времени и располагаются в регионах, вытянутых либо по меридиану, либо по широте, либо под углом к ним, но всегда как сплошная полоса. И будь тут горы или низины, населенные цивилизованными земледельцами или варварами-охотниками, или скотоводами, на определенной полосе в определенную эпоху идет этническая перестройка – сложение новых этносов из субстратов, т.е. этносов старых. Последние при этом ломаются и разваливаются, а новые развиваются весьма активно.

А рядом с такой полосой – покой, как будто ничего нигде не происходит. Естественно, самоуспокоенные этносы становятся жертвами своих беспокойных соседей. Непонятно другое: почему происходит такая исключительность зон начал этногенезов и почему каждый раз на новом месте. Как будто кто-то хлещет плетью шар земной, а к рубцу приливает кровь, и идет воспаление.

Но прежде чем ответить на поставленный вопрос, посмотрим, как это происходит, чтобы объяснение феномена соответствовало его описанию.

В I веке империи Римская и Парфянская находились в этническом оскудении. Народонаселение сокращалось, добродетель предавалась забвению, ранее широко распространенная культура превращалась в достояние узких специалистов. С этого времени экономика стала строиться на хищническом отношении к природным богатствам, а площадь запашки уменьшалась. После жестоких потерь в гражданских войнах стало не хватать способных чиновников и офицеров, зато увеличилось количество люмпен-пролетариата. Пьянство и разврат в Риме стали бытовой нормой. Перечисленные явления – суть элементы фазы этногенеза, которую мы смеем назвать обскурацией.

Не в лучшем положении были германские и сарматские племена, опустившиеся и терявшие былую боевую доблесть. Германик без труда прошел через вражескую территорию от Рейна до Эльбы; завоевание Британии также совершилось поразительно легко. Это тем более странно, что в III веке до н.э. инициатива этнической агрессии принадлежала на западе кельтам, а на востоке – сарматам. Изучая детали и общий ход кампаний Цезаря в Галлии, Помпея – в Сирии, Марка Антония – в Парфии и Клавдия – в Британии, мы видим, что успехи сопутствуют римским орлам только там, где сопротивление исключительно слабо. Парфия была страна бедная, и династия Аршакидов не пользовалась популярностью в Иране, потому что считалась «туранской». И тем не менее она удержала границу по Евфрату. А когда римские легионеры столкнулись с китайскими арбалетчиками у Таласа в 36 году до н.э., то те перестреляли римлян, не потеряв ни одного бойца. Поэтому можно заключить, что римляне побеждали варваров лишь потому, что варвары слабели быстрее римлян.