Неправильная любовь

Я вижу деньги, лежащие на столешнице, и пока пробиваю чек, краем глаза отмечаю, что мужчина не похож на наших обычных клиентов. В основном к нам приходят латиносы, студенты и просто обычные люди. А этот точно из элиты Далласа. Его облик и даже аура просто кричит… нет, не так, вопит о богатстве, как и часы Ролекс на сильном запястье. Я прохожу взглядом, уже заинтересованным, выше. Мышцы на руках под тонкой белой рубашкой явственно проступают, говоря всем о том, что он любит, обожает и жить не может без спорта, и следит за телом. Его длинные аристократические загорелые пальцы лежат на барной стойке и сцеплены в замок.

Чертовски красивый профиль, только вот нос с горбинкой портит общее впечатление от мужчины. Но на удивление это его даже красит, как и отросшая щетина.

Убийцы всегда в фильмах красавчики. Они ведь должны своей внешностью привлекать жертв. А у этого должно быть уже, как минимум приличный список покорённых и разбитых сердец. Ну, или же вырезанных органов.

– Прошу, – я ставлю его заказ и рядом кладу сдачу.

Он одним движением осушает бокал и кривится от горячительного напитка.

Точно, у него что-то случилось, и он запивает своё горе алкоголем.

Я жду, пока его лицо примет первоначальную форму и через несколько мгновений, незнакомец, распахивая глаза, смотрит на меня в упор.

Нет. Нос все же не портит его, даже наоборот придаёт какую-то силу его лицу. От него веет животным сексуальным магнетизмом, и я натянуто улыбаюсь ему, чтобы не выдать своих извращённых мыслей.

Вот это фрукт. Собьёт с ножек любую дамочку. Сколько ему? Тридцать? Или он так хорошо сохранился, прибегнув к пластической хирургии?

– Повтори, – он ставит бокал обратно на стойку и бросает взгляд на деньги, лежащие рядом. Да, там вполне хватит ещё на пять таких стаканов.

– Без проблем, – я пожимаю плечами и снова повторяю свою работу, ставя перед ним новую порцию с виски.

Он снова осушает его и глубоко вздыхает, теребя в руках пустой бокал.

– Детка, налей мне бокал пива, – от этого интересного субъекта меня отрывает смазливый латинос.

Я разворачиваюсь и беру бокал в руки, подхожу к стойке и нажимаю на ручку, наполняя кружку. Я научилась обслуживать клиентов в шестнадцать, то есть три года назад. И теперь делаю всё это на автомате и крайне спокойно, как и отшиваю надоедливых клиентов.

Я кожей чувствую взгляд на себе и перевожу глаза вбок, замечая, что голубоглазый наблюдает за моими действиями. Обтерев бокал салфеткой, я подхватываю подставку и ставлю перед клиентом, ожидая оплаты.