Неправильная помощница

Мне было сложно. Оказалось, что собственный проект это гораздо сложнее, чем чертеж чужого. Особенно, когда тебе в наставники поставили строго Владислава Сергеевича Зиновьева, можно сказать отца авиастроения. Когда государство списало его по возрастным меркам, Арсений нанял его и не прогадал. Учился у него, перенял опыт и стал одним из самых успешных авиастроителей. Каждый раз, когда Владислав Сергеевич меня ругает, хочется заплакать. Но я сдерживаюсь так же, как сдерживалась во время своих тренировок. Больно, но нужно терпеть. Так и тут. Ему не нравилось ничего. Было ощущение, что топит он меня специально. Я регулярно уходила в депрессии, наверное, поэтому весьма вяло отвечала на звонки Арсения. Нет, я не признавалась, что мне сложно, не признавалась, что дико скучаю и очень хочу к нему на ручки, но каждый раз, когда он спрашивает «все ли у меня хорошо» меня сжирало дикое желание пожаловаться. Я даже не сомневалась, что он тут же упростит мне жизнь, но это было бы разочарованием. Я бы сама себя возненавидела. Так что, сцепив зубы, я в очередной раз чищу проект по правкам наставника, который сидит рядом и словно прожигает меня взглядом.

— Зачем вам это, — вдруг спрашивает меня, отпивая кофе. Он всегда просит меня его налить, издевается. Говорит, что он успокаивает его нервы.

— Что именно?

— Проект этот. Вертолет. Если вы пытаетесь доказать коллективу, что вы не в отношениях с руководством, то, по-моему, поздновато.

Я отвожу руку от мышки и поворачиваю голову. Слезы жгут глаза, но я не даю пролиться ни одной.

— Я никому ничего не доказываю. И так ясно, что мы с Арсением в отношениях, но это никого не касается. Даже вас, со всем уважением.

— И все-таки? Зачем? Я помню, что вы упоминали мельком о мечте сделать вертолет, но способностей к самостоятельной работе у вас никогда не было.

— Знаете… — я шумно выдыхаю. Хочется оскорбить старика, но я лишь сжимаю кулаки. — Когда я пришла в танцы, мне тоже мой первый тренер говорил, что я совершенно неуклюжа и мне стоит заняться чем-то простым.

— Но вы остались, потому что упертая.

— Да.

— Но разве вы этого хотели? На самом деле?

— Нет, — отвечаю честно. — Просто было рядом с домом, а потом втянулась.

— А это? — кивает на компьютер, возле которого уже два часа сидим.

— Это мечта. Я всегда хотела и получила возможность сделать что-то стоящее в своей жизни. И я это сделаю.

— Не сомневаюсь. Только вот, Машенька, мечты могут меняться и ничего в этом плохого нет. Вы слишком много думаете о том, чтобы что-то кому-то доказать. Хотя на самом деле пытаетесь доказать свою самостоятельность тому, кому это не нужно.

— Вы про Арса?

— Про него, Маша. Я видел, как он на вас смотрел, видел, как вы отвечали ему взаимностью. Это все попытка оттянуть то, что неизбежно.

— Что именно?

— То, что вы станете женой Арсения, полагаю.

— Вы не правы. Мы просто…

— Вот. Пока вы так думаете, вы будете ему что-то доказывать, а на самом деле…

— На самом деле его все устраивает. Он рад, что я чем-то занята и не выношу ему мозг насчет серьезных отношений. Так что давайте доделаем этот чертов проект.

— Давайте, — вздыхает он, а я сквозь слова слышу «Молодежь, молодежь».

Вечером опять звонит Арсений, но разговор с Владиславом Сергеевичем и собственная неудача настолько меня из колеи выбивают, что я просто не беру трубку, воя в подушку. Последнее время я часто плачу, а запахи собственной квартиры раздражают.

В итоге прихожу сюда, только чтобы поспать.

Уже засыпаю, когда в дверь раздается звонок.

Я отрываю от подушки голову, чувствуя волнение. Не может быть! Он не мог прилететь! Вскакиваю с кровати и бегу в прихожую.

— Кто?! — смотрю в глазок, и разочарование затапливает. Гена.

— Откройте пожалуйста, Мария Викторовна, — просит он, и я открываю. Он стоит и протягивает мне телефон. Мне становится дико неудобно, горло стягивает стыдом. Арсений наверняка попросил его приехать, когда я упорно не отвечала. Понимала ведь, что он так просто этого не оставит, но все равно повела себя как идиотка.

Беру трубку.

— Привет, прости, я… — думаю, что соврать, но не получается.

— Привет, перезвони мне прямо сейчас со своего телефона, а Гену отпусти.

Иду с телефоном к своему, отключаюсь и тут же перезваниваю. Возвращаю телефон Геннадию и шепчу одними губами «Извините».

Водитель уходит, я закрываю двери и приваливаюсь к ней спиной, слушая тишину в трубке и рассматривая свои ноги. Интересно…

— Арс, а тебе как больше нравится, чтобы ногти на ногах были накрашены или нет?

Арс молчит, а я даже улыбаюсь, представляя раздраженное выражение лица.

— Ну скажи?

— В последний раз, когда мы были вместе, как у тебя было?

— Без лака.

— Значит, пусть так и остается. Мне нравится брать твои пальцы в рот, — выбивает он меня из колеи признанием, и внутри тела моментально рождается волнение, граничащее с острой болью. Сердце трепетно сжимается, как и бедра, между которыми тут же начинает приятно ныть…