Неправильная Сайко Аймара (СИ)

Некромант лежал на животе, без рубашки, и я неприятно поразилась, что процесс заживления не завершён. Когда мазала — казалось, что за полчаса заживёт. Ан-нет! И какие глубокие рубцы. Мне бы, конечно, хотелось, чтобы не было уже ни одного напоминания о моей глупости и трусости…

— Намазать ещё? — спросила тихо.

— Намажь, — отозвался некромант, не поворачивая головы.

Я взяла со стола баночку, и, кое-как устроившись на краю кровати, чтобы не соприкасаться с разлёгшимся на ней мужчиной, зачерпнула холодную субстанцию и стала осторожно наносить на красные полосы.

— Обе левые? — не удержалась.

— Так говорят, — отозвался Тайр. — Что за кошель?

— Вас завтра ждут на приёме у главы города, — осторожно отозвалась я. С некроманта станется и не пойти. Но если он и собирался не идти, ничего не стал говорить.

А я закончила наносить мазь, закрыла баночку и с тоской уставилась на кресло. Вчера, когда я укладывалась спать, я, с формальной точки зрения, ложилась в кровать одна. То, что под утро пришёл некромант и растянулся рядом, пусть останется на его совести. Тем более что когда я проснулась утром, его уже там не лежало. Теперь же…

Зайдя за перегородку, я умылась остывшей водой, ослабила перевязку на груди, и вышла обратно. Проблема никак не решилась — на кровати лежал некромант.

— А вы больше не пойдёте вниз? — спросила я. Ничего умнее не придумала, да.

— Сегодня нет, — отозвался Тайр. Кажется, он уже практически заснул. Я горько вздохнула. Покосилась на кресло. Наверное, я должна лечь спать в нём. Нет, загнать туда некроманта нечего и думать — у него спина болит из-за меня, а в кресле на животе спать точно не устроишься…

— На кровать ложись и не майся дурью. Ничего твоей чести не угрожает, — фыркнул некромант и отвернулся.

И я и в самом деле устроилась на кровати, на самом краешке. Я ведь должна его слушаться. Жаль только, что «ничего твоей чести не угрожает» прозвучало почти как «хуже уже не будет»…

На приём к главе города мы пошли. И было что-то странное, какая-то высшая ирония в том, что я совершенно не понимала, как вести себя. У меня не возникло бы ни одного вопроса, если бы нужно было прийти в роли леди Сайко Аймара, но что делать безродному мальчишке Айку, я понятия не имела. Посмотришь куда-то не туда — оскорбишь хозяев. Не посмотришь — как знать, может, тоже оскорбишь… Со стороны благородной леди остаться стоять, когда предложили сесть — оскорбление, а вот со стороны безродного мальчишки, пожалуй, что и наоборот?

Так что я стояла в углу, за левым плечом Тайра, и изредка бросала осторожные взгляды вокруг. К счастью, света было немного — то ли из экономии на магических светильниках, которые стоили дорого, ощутимо даже для состоятельных людей, то ли для создания камерной атмосферы… Люди постепенно стекались в гостиную, а вместе с ними и сплетни.

—…сбежала с Рейджо, сыном Неймара, представляете? — услышала я краем уха, и эти самые уши сразу же вспыхнули, отчего-то даже раньше, чем щёки.

— И как воспринял это лорд Неймар? — отозвался второй голос.

— Плохо, — коротко отозвался первый, и я почувствовала себя вдвойне паршиво.

— А что лорд Ирк? — осведомился какой-то третий голос. Я не выдержала, бросила взгляд на говорящих: трое молодых мужчин, и в одном из них я опознала Уильяма Трейзи, которого мой брат считал своим другом. Кажется, именно он распространяет сплетни…

— От него давно нет вестей… — погрустнел Уильям. Мне отчего-то показалось, что погрустнел как-то слишком уж напоказ.

Теперь мне поплохело окончательно. Накатило разом всё: и несправедливые сплетни, погубившие мою репутацию, и отсутствие новостей от Ирка на фоне пропавшего знака клятвы, и чувство вины перед лордом Неймаром… Умом я понимала, что узнай высший свет правду — что я не сбежала с Рейджо, а путешествую с некромантом, коротко остриженная, в мужской одежде, и даже ночую с ним на одной постели, моей репутации будет куда хуже… И то, что отсутствие вестей от Ирка — вполне объяснимо, крепость до сих пор под контролем некроманта… Но это умом. А слёзы сами собой стали наворачиваться на глаза, и не знаю, заметил ли это Тайр, но он очень своевременно сказал мне: «Сходи прогуляйся!».

И я пошла. Выскочила через чёрный ход, через который нас и запускали, и, почти не думая, нырнула в конюшню. Не рыдать же мне на виду у всех… Впрочем, заплакать я так и не смогла. В горле стоял какой-то ком, мешая дышать. Заходить в стойла к лошадям я не стала, просто прислонилась лбом к стене, и глубоко дышала, пытаясь успокоиться…

Когда на плечо мне легла чья-то рука, я не завизжала только потому, что голос, кажется, ко мне так и не вернулся. Но вздрогнула сильно. Обернулась резко: рыжая. Нарядная. В тёмно-синем платье, с выразительным декольте, вся такая красивая, свежая и смущённая, прячет руки за спиной…

— Извини, не хотела тебя пугать, — сказала она и покраснела.

— Что угодно госпоже? — спросила я, от неожиданности немного хрипло. А девица покраснела ещё больше.

— Меня зовут Софира, — сказала она. И застенчиво улыбнулась. Наверное, это было мило. И старательно отрепетировано.