Неправильная Сайко Аймара (СИ)

Волк охотно делает шаг внутрь… и меня выдёргивает из сна.

Ирк, как я и просила, будит. Вынужденный выход даётся тяжело — голову тут же пронзает болью, и я, кажется, допускаю какой-то простонародный экспрессивный оборот, совершенно неуместный для леди, за что мне достаётся лёгкий щелбан от брата.

— Эй! — досадливо огрызаюсь я.

— Ты в порядке? — спрашивает совершенно не раскаивающийся Ирк.

— Да! — выдыхаю я. — Спасибо!

Тело мстит за вторую ночь вселения подряд страшной слабостью, но мне отчего-то очень нужно было знать, что сделал с волком тот голубоглазый мужик. Ждёт ли меня ловушка. И совершенно не хотелось в этой ловушке оставаться, поэтому я и попросила Ирка разбудить меня почти сразу. Больше никого попросить не могла.

— Не расскажешь?

— Нет, — тихо отзываюсь я.

— Сайко. Неделя тебе, чтобы выбрать.

Он уходит, а я ложусь и закрываю глаза. Кажется, Ирк стал настоящим лордом. А ты, Сайко Аймара, не успела к этому подготовиться…

В отместку за злоупотребление силой мне всегда снятся плохие сны, вот и теперь. Снится, как я убила человека своей силой. Но это как раз хорошая часть сна. Плохая до этого. То, как я в панике убегаю в сотый раз от пьяного отчима — по узкой лестнице, спотыкаясь на разного размера ступенях, на самый верх башни, просто потому, что больше некуда бежать. То, как он догоняет, хватает за что придётся, дышит в лицо смрадом от алкоголя и острых закусок, и говорит страшные вещи, что раньше он держался, но теперь мне четырнадцать, теперь уже я большая, и можно. Всё можно! За непослушание и нежелание он бьёт меня по лицу, и я бью его в ответ между ног. Следующий удар по лицу куда сильнее, но зато он неожиданно оставляет меня в покое. И мне требуется мучительно много времени на то, чтобы как-то приподняться с холодного каменного пола, утереть кровь и осознать, что теперь отчим бьёт Ирка. И у худенького двенадцатилетнего мальчишки нет никаких шансов, а отчим — родной отец Ирка, между прочим! — не понимает, что творит — он достал кинжал и замахивается на уже несопротивляющегося мальчишку…

Тогда я первый раз вселилась в мужчину. Это было мучительно-неправильно, но я цеплялась изо всех сил и заставляла себя. И его. И заставила. Дойти до края. Так, чтобы все видели, что он там один. Тогда у меня получалось плохо. «Что… что я делаю?» — бормотал он, с таким непостижимым удивлением, что мне до сих пор приятно это вспоминать. Я знаю, это неправильно и грешно, но мне греет душу, что он осознавал, что идёт к своей смерти, и боялся этого. Хоть ненадолго ощутил то, что так долго заставлял испытывать нас с Ирком: беспомощность и страх.

Он дошёл до края. И там, на краю, перерезал себе горло, а потом — на случай, если бы остался жив, упал на каменные плиты.

Это забрало у меня много сил, и я пару месяцев болела. Ирк встал на ноги быстрее. Приходил, сидел рядом, держал за руку.

Мы никогда не говорили об этом.

Глава 2

Через неделю я сунулась в замок снова. Выдернула волка с охоты, пригнала к замку. Отчего-то с замиранием сердца привела к воротам… и они снова открылись, впуская. Мужчина сидел на крыльце, и, мне показалось, ждал. А даже если и нет, улыбка у него была как и взгляд. Особенная.

— Угостить? — спросил он.

Я, разумеется, есть не хотела, но волка, наверное, и в самом деле стоит покормить. Охотнее будет приходить, ближе к замку держаться, меньше времени я буду терять на дорогу… На этот раз против кресла я возражать не стала, а потом и вовсе отпустила волка, не мешая ему есть. К счастью, угощал мужчина запечённым, а не сырым мясом. Волку нравился вкус. А мне отношение.

Я даже заставила волка подойти к человеку, и боднуть его головой в бедро. И получить лёгкую ласку в ответ.

— В шахматы играешь? — спросил вдруг мужчина. Я фыркнула. — В шашки? Поддавки?

Бедный волк. Не знаю, как он себе это объяснил, но мы и в самом деле попробовали сыграть. Мы с волком справлялись плохо, роняли фигуры, мужчина бесконечно терпеливо их подбирал и ставил на место. А ещё отсоветовал пару заведомо невыгодных ходов, но я всё равно проиграла.

— Приходи, — сказал он, каким-то непостижимым образом за мгновение до того, как меня выкинуло.

И я приходила. Один раз в пять-семь дней. Мужчина в основном молчал, мы играли в шахматы в той же кухне. И в шашки, и в поддавки тоже. Я приходила ненадолго, и никогда не видела никого, кроме него. Жаль, и в то же время хорошо, что я не могла говорить. Иначе, боюсь, вывалила бы на него много лишнего.

Что я выбрала самого старого жениха в богопротивной надежде, что тот не доживёт до свадьбы, а если и доживёт, то не будет сильно активным. Что Ирк влюбился и оттого торопит меня со свадьбой, негоже ему жениться, пока старшая сестра неприкаянная… Да и как новую хозяйку приведёшь в дом, если там уже сестра хозяйничает? Что к нам тоже приезжали Плащи, и я поэтому пришла через день, а потом долго не ходила. Плащи шумные, немного бестолковые, уверенные в своей избранности. Заигрывали со мной. А я палачей в них вижу и только…

Но волк не может говорить, а потому мы много молчим и часто во что-то играем…