Неправильная сказка

— Я привел сюда не служанку, а гостью, так что хватит уже, — не поворачиваясь, бросил горестно вздохнувшей Ане.

Но успокаиваться она не желала. В итоге сошлись на том, что она наполняет ведра, а он — носит. С заговоренным колодезным воротом и ребенок бы сладил, так что проблем не возникло.

Вдвоем управились на удивление быстро. И она тут же нашла себе другое занятие…

— А где плита? — спросила, в который уже раз обводя скудную обстановку взглядом. И за обстановку эту до сих пор было… не то чтобы стыдно — неловко. — Ну… То, на чем можно готовить?

— Готовить? — нахмурился Йонто. — Я не готовлю. Покупаю уже приготовленное.

Мирина на еду не поскупилась, на первое время хватит.

— А если нужно что-то разогреть? Воду вскипятить? Для чая? Не жар-камень же в чашку бросать! — не унималась Ана.

Признаться, что ему и в голову не приходило что-либо разогревать, не говоря уж о распитии чаев, отчего-то не получилось. Пришлось откапывать со дна сундука плоскую круглую штуковину, которой он, кажется, так ни разу и не воспользовался. Ане она вроде бы понравилась. А вот отсутствие кучи разномастной посуды — не очень.

Скажи кто Йонто, что однажды он будет смущаться из-за такой ерунды, — не поверил бы.

Но Ана сдаваться, как он уже понял, не привыкла, и через полчаса на столе стояла разогретая каша и исходил ароматным паром горячий чай.

Правда, половину той каши пришлось выбросить, ибо непривычная к магическим штуковинам Ана ее сожгла. Хорошо еще не вместе с домом.

— Нужно просто приноровиться, — оптимистично заявила она, и Йонто ощутил смутную тревогу, от которой, впрочем, предпочел тотчас же избавиться.

Ничего, если она вдруг что и подожжет — он потушит.

Зато каша горячая. И чай.

И дома будто теплее стало.

Ради такого можно и рискнуть.

ГЛАВА 11

За пределами дворца бушевала гроза.

Время от времени стены содрогались от рокота грома, а световые шары потрескивали, отзываясь на творимое самой природой колдовство.

В приемном зале было светло, жарко и людно. Шелестели расписные веера, разливашсь в воздухе тяжелые ароматы благовоний, смешанные с любопытством, незримым, но ощутимым. Сегодня на рассвете, лишь немного опередив грозу, прибыл шэт-шан Таныл, владетель соседнего Ранто. Канро его не звал, но и не принять не мог, а потому сидел сейчас на роскошном, обитом дорогими тканями, отделанном драгоценными каменьями троне и мрачно созерцал почтительно склонившегося рыжего юнца, за спиной которого выстроилась внушительная свита. Пожалуй, во всем дворце народу меньше, чем этот паршивец изволил притащить с собой. Будь они обряжены в доспехи и вооружены, это можно было бы принять за вторжение — и с чистой совестью дать мальчишке по шее. Но, увы и ах, намерения он пока что выказывал исключительно мирные, и приходилось терпеть.

Таныл был ненамного старше Тайро, скучающего по правую руку шэт-шана, но вел себя не в пример увереннее. Наглее. И наглость эта была такого рода, что и при всем желании не придерешься.

Мальчишка вдохновенно толкал пространную речь о том, как он уважает соседа и как рад видеть его в добром здравии. Канро же мрачно размышлял о несовершенстве мира и о полосе невезения, в которую столь нелепо угодил. И о сероглазой девушке, ускользнувшей от него в последний момент, когда он уже чувствовал вкус победы.

Найти ее не получалось. Браслет не откликался, сколько Агрийо ни бился. Прошла неделя, и владетель уже был не так уверен в собственных возможностях, что невероятно злило. Еще и этот… мелкий шэт-шан. Стоит, сверкает нахальными глазищами, в каждом движении — вызов.

И не только в движении. В слова Таныл его очень даже неплохо облек. Красиво, цветисто, в меру колко. Но как же не вовремя!

Двор притих, ожидая ответа Канро. Юный наглец не особо старательно прятал торжествующую усмешку, и владетель понял, что просто обязан стереть ее с самодовольной физиономии. Но не успел и слова вымолвить, как из-за трона выступил другой юнец и, нарушая все мыслимые и немыслимые правила, подошел почти вплотную к Танылу.

— Я приму твой вызов за отца! — пафосно изрек Тайро, и шэт-шан едва не застонал в голос от очередного приступа разочарования.

— Не лезь, — осадил он сына. — Я еще в состоянии отстаивать свою честь.

Тайро вспыхнул и отступил, покаянно склонив дурную голову.

— Так с кем из вас мне придется биться? — насмешливо изогнул бровь Таныл.

Он откровенно наслаждался происходящим, и винить его в этом было нельзя. Канро и сам бы высмеял подставившегося противника.

— Выбирай равного по силам, Таныл-шан, — проглотив вертящиеся на языке ругательства, великодушно предложил Канро.

Прекрасный шанс одуматься для рыжего мальчишки, вообразившего себя шэт-шаном.

— Тогда я выбираю тебя, Канро-шан, да будет Великий предок свидетелем моего почтения, — поклонился юнец, оказавшийся не только наглым, но и глупым.

— Я принимаю твой вызов, Таныл-шан, да будет Великий предок свидетелем моего почтения, — выдохнув, проговорил ритуальную фразу Канро.

Двор встрепенулся, заволновался, и зал наполнил гул голосов.