Неправильная сказка. Или какой запах у Любви!

- Да мы бы уже давно были женаты, если б не король! - заорала заговорщица, она просто плевалась ядом, до такой степени злилась. - Он решил, что первым должен пройти обряд Валдрек, так как, во-первых - он наследник, а во-вторых - его источник появился раньше, чем источник Максимуса. Я подозреваю, что на обряд со мной Король дал согласие, думая также во время обряда поменять наши с Валдреком предназначения, вряд ли он согласился сделать сына смертным. А оно мне надо? Я вижу, как страдает и мучается Королева, себе такого я не желаю.

Значит Макс с ней заодно, он не мог жениться на Лили из-за Короля. Да и о Королеве он отзывался не лестно, несмотря на то, что она его мать. Неужели со мной он просто играл роль? Он не мог не знать, что делает его воспитанница. Ну да, он воспитал Лили по своему образу и подобию. Как же обидно и больно это сознавать. А что я удивляюсь, я же чувствовала его эмоции, вдыхала его желания, знала, как он ко мне относиться. Сколько злости и отвращения было в нем, когда я была рядом. А то, что один раз почувствовала страсть и желание, так это объяснимо. Какому мужчине хоть раз не хочется переспать с красивой женщиной, даже если он знает, что она проститутка. А тут непонятная сила, да еще с душой из другого мира, конечно интересно. Боже, он же знает обо мне все! Вот теперь действительно, у меня серьезные проблемы. И какую роль Макс отвел мне? Про Лиливианну все понятно. Но про меня же он никому не говорит, даже ей, значит, что-то задумал. И что?

- Мне надо поговорить с Максимусом. - постаралась говорить спокойно - Я не буду ему передавать наш разговор, я просто хочу узнать, что меня теперь ждет.

- Прости, сестренка, но так рисковать я не могу. Я тебе верю, но и ты меня пойми, я не думаю, что у Макса может быть к тебе какой-то интерес, тем более, когда ты потеряла силу. Но проверять это не намеренна. И чем дальше ты будешь, тем спокойнее для меня. А чтоб ты не совершала ошибок, я, наверное, попрошу папу, чтоб он о тебе побеспокоился. Ты же все-таки его дочь. - с усмешкой произнесла, делая ударение на последнем слове. - Может к тебе еще и своего тигра приставить? - спрашивая себя, задумалась над моей безопасностью и рассуждала. Было ощущение, что про меня она вообще забыла. Я для нее была как одна из подушек в карете - Валдрек не станет тебя убивать, он не опустится до такого, да и мозгов не хватит. А вот Король может. И поэтому надо перестраховаться.

Мне эта идея тоже понравилась. Ведь Дара назвала меня своей сестрой. А друзей у меня в этом мире по ходу нет, как и родных.

***

Дальше мы ехали молча. Лили думала о своем, Я о своей непутевой судьбе, даже в сказке умудрилась вляпаться по самое не хочу. Единственное, очень хотелось есть, и это понятно, силы нет, значит, пополняем плоть. Только когда голод и жажда стали невыносимы, я озвучила желание сестре. Потом еще раза два просилась по нужде. Она переносила меня сразу в кусты. Я даже издали не видела ни Валда, ни Макса. Когда уже темнело, я опять попросила поесть, и принцесса начала злиться

- Не ужели, все смертные столько жрут? Это же куда у них все помещается? Не удивительно, что после такого вы столько раз ходите по нужде. - она говорила с презрением, как о каких-то гадких животных. Это, наверное, был первый раз, когда я была рада, что не ощущаю запахов чувств.

Уже стемнело, и я поняла по долгому отсутствию Лили, что мы сделали стоянку. Ни волнения, ни переживания на свой счет я не испытывала. Была только пустота в душе, и еще было скучно. Последнее время события менялись с такой скоростью, что мне стало этого не хватать. Даже попыталась мысленно связаться со своими мохнатыми друзьями, но ничего не получилось. Помаявшись от скуки, я стала дремать. И уже практически засыпая, почувствовала, чье-то дыхание прям возле самого уха.

- Видишь, Калюша, я к тебе прикасаюсь и, знаешь, могу сделать с тобой, все что захочу, и ты не сможешь мне сопротивляться! - шипение сопровождалось поглаживанием всего моего тела. Я боялась пошевелиться, боялась открыть глаза, мне никогда еще не было так страшно и обидно, от мысли, что он прав, у меня нет силы, чтоб дать отпор. Потом меня грубо схватили и прижали к себе, взяв в тиски рук. Глаза сами распахнулись. На меня смотрели два голубых озера, если бы не презрение, которое выражало все его лицо, можно было бы решить, что мужчина действительно сгорает от страсти.

- Теперь тебе все нравиться? Что ж ты не кричишь, что лучше умрешь, чем дашь к себе прикоснуться? Я могу тебя сейчас взять, прям здесь. И никто, слышишь, никто мне не сможет помешать! - но я, почему-то ему не верила. Так презирая, не жаждут близости. И еще его глаза говорили, что он жалеет о том, что произошло. Да, эмоции я уже читать не могла, но чувства по глазам я могла видеть и до своих способностей. Набравшись наглости, я еще плотнее прижилась к нему, обхватив шею руками.