Неправильное привидение

Я непроизвольно посмотрел на свои ладони и тоже впал в ступор - ладони снова были чистыми! Только изменили цвет, как будто я месяц загорал на Чёрном море. Потом неожиданно сложилась цепочка - боль, удовольствие от неё, чёрные кисти, когти. Всё это было (или говорилось), когда я рукой ковырялся в голове стражника. И если права Таня, а в моей тогдашней шутке была доля правды, то получается, что я впитал боль Регины, получил от этого удовольствие, её вылечил, а сам? Становлюсь сильнее как демон, про которого мне Таня все уши прожужжала?

Таня с Сурданом тоже внимательно смотрели на мои руки, потом во взгляде Тани мелькнуло понимание, и она глухим голосом спросила:

- Магистр, вы не будете возражать, если мы с Иваном удалимся? Ему надо отдохнуть

- Да, да, конечно.

Болячка Регины повторилась на следующий же день, но уже ближе к обеду. Немного в другом виде, в более лёгкой форме, но перепугала она всех здорово. Сразу отправили за Таней, за мной, и мы (я) быстренько её вылечили (сняли симптомы). А ночью у меня начались проблемы. Ночь вообще очень неприятная штука, если тебя что-то беспокоит. Тишина, темнота, одиночество. И любая мелочь, даже такая, как комар, может испортить жизнь. А вот у меня начали чесаться пальцы. Зуд нарастал, и что бы я ни делал, проходить не собирался. Сначала я просто тёр руки друг о друга, потом об одежду, но каждое движение только усиливало желание скрючить пальцы и во что-нибудь вцепиться. Не выдержав зуда, я провёл ногтями по полированной поверхности стола. Неожиданно звук мне понравился, на мгновение стало легче. Уже не контролируя себя, закрыв глаза, я стал корябать стол. Наслаждение прервало сдавленное восклицание Тани.

- Иван, что ты творишь?!

Очень захотелось убить. И её, и любого, кто ещё захочет мне мешать. Медленно открывая глаза, я приготовился врезать этой противной девчонке. Спасло её только то, что я ещё не совсем потерял мозги. И увиденное. Рука, которой я хотел её ударить, превратилась в чёрную лапу, пальцы украшали когти с металлическим отливом сантиметров пяти в длину. А столешница, которая так нравилась мне своими инкрустациями, превратилась в подобие старой кухонной доски. Мои когти, если это действительно сделал я, продрали глубокие борозды, от лака не осталось и следа, валялись щепки искорёженного стола.

Мысль после была только одна, да и то нецензурная. Виновато посмотрел на Таню, и та, уловив перемену моего настроения, осмелилась подойти. Я протянул вперёд руки, она вздрогнула, но сдержалась и стала внимательно осматривать мои лапы. Самое смешное, но, будто устыдившись её взгляда, руки стали стремительно изменяться. Сначала втянулись когти, а потом и сами руки побелели и вернулись к прежней форме. Через минуту всё было как раньше, но Таню это не обрадовало.

- Ваня, ты превращаешься в демона.

Насчёт демона можно было бы и не повторяться. Рядом с искорёженным столом я и сам был готов в это поверить.

- Мы сделали ошибку - ты оказался странным демоном, и, набираясь сил от боли людей, почему-то лечишь их. Но чем больше боли, тем быстрее ты превращаешься. Ты уже научился воздействовать на материальные предметы нашего мира. И как только сможешь делать это по своему желанию, то…

Она замолчала, невидяще смотря на меня.

- Утром мы уезжаем, иначе можем не успеть. Только предупредим графа с бароном, чтобы они не подумали, что мы неблагодарные.

Возразить было нечего, и я только молча кивнул.

Таня ушла собираться, а я попробовал проверить её слова - закрыв глаза, стал представлять, что когти снова вырастают из пальцев. Ничего не получилось, но это, как ни странно, принесло облечение. Если уж я деревянный стол располосовал в щепки, то что будет с человеческим телом, если я в следующий раз не смогу сдержаться? Представлять подробности даже не хотелось.

Докладываться графу и барону не пришлось. То ли за нами присматривали, то ли сборы Тани привлекли внимание, то ли звуки, когда я царапал стол, но не успела Таня закончить сборы, как к нам заявились гости - барон, а через пару минут и граф.

Немая сцена - Таня в походном платье, я в своем единственном костюме, барон в лёгкой домашней одежде, граф в чём-то вроде халата.

- Что случилось, баронесса?

- Прошу прощения за беспокойство, которое мы вам причиняем, барон, но самочувствие Ивана резко ухудшилось, и нам необходимо срочно уехать.

Минута тишины.

Первым пришёл в себя граф.

- Я вашем распоряжении, баронесса.

Барон оказался более въедливым.

- Это настолько серьёзно?

- Да, господин барон. Иван помогал в лечении вашей дочери, и ему пришлось взять её болезни в себя. Он пока держится, но болезнь может взять верх в любой момент.

- А как же моя дочь? Вы уже трижды возвращали её к жизни, но что будет завтра?!

Вопрос очень неприятный, я его даже побаивался. Таня тоже помрачнела.

- Я понимаю вашу озабоченность, но остаться мы не можем. Если Иван… потеряет человеческий облик, то он уже точно не сможет ничем помочь вашей дочери.

Барон долго молчал.

- Ну что ж, если остаться нельзя, то вы поедете. Но с одним условием - Регина поедет с вами.