Неправильный боец РККА Забабашкин

— Сейчас она тоже отдыхает, — сказала медсестра.

Поблагодарил девушку, попрощался и, повернувшись к вестовому, произнёс:

— Ну что, служивый, а вот теперь я свободен. Пошли в штаб, что ль. Где он находится? Далеко идти?

— Пятнадцать километров, за городом, у речки, — прошептал вестовой.

— Ну ни хрена себе, — обалдел я от такой новости.

А вестовой сделал два шага по коридору, открыл дверь палаты и произнёс:

— Товарищ комдив, Забабашкин прибыл, — повернулся к ошеломлённому мне и сказал: — Заходи.

— Ну ты, блин, даёшь, — всё ещё не отойдя от шока, прошептал я и под улыбчивый взгляд адъютанта вошёл внутрь.

Дверь за мной закрылась. В палате обнаружились Селиванов и Воронцов.

Комдив полулежал на кровати, а чекист сидел за столом и что-то конспектировал.

— Разрешите войти?

— Конечно, Лёшка! Заходи! Садись! — достаточно бодро произнёс подполковник.

Я прошёл, присел и спросил о текущем положении.

Воронцов оторвался от записей и приветливо кивнул.

— Слов благодарности не хватит, чтобы высказать тебе всю признательность, — произнёс Селиванов. — Ты опять помог дивизии. Благодаря тебе удалось взять город почти без потерь. Скажи, это же ты выбил немцев на дороге, что ведёт от Новска к Троекуровску?

— Я.

— Это просто фантастика какая-то! Ты понимаешь, что спас наших ребят, что продвигались по дороге? Немцев было в несколько раз больше, и если бы не ты, то нашему взводу каюк — их бы смяли.

— Молодец, Алексей! — вступил в разговор чекист. — Товарищ подполковник прав. Ты нам очень помог. Спасибо тебе.

Я собирался встать, опершись рукой на дужку кровати, и ответить, как полагается. Но меня остановили:

— Сидя говори, ты ранен, тебе можно.

Я, конечно, был благодарен за такое отношение к своей персоне, но все же посчитал, что такие слова нужно говорить только стоя и только по стойке смирно.

А потому, невзирая на боль, поднялся, опустил руки по швам и ответил:

— Служу Советскому Союзу!

Селиванов показал рукой, чтобы я садился.

— А теперь давай о текущем положении, — перешёл он к делу. — Как ты понимаешь, мы не только в окружении, но и с часа на час ждём штурма. Погода продолжает играть нам на руку, идёт дождь. А это значит, что авиационной разведки у немцев не будет. Так что, скорее всего, у нас есть сутки на подготовку.

Я был согласен с комдивом и кивнул.

— Так вот, — продолжил командир дивизии, — Григорий Афанасьевич приказал провести подробную перепись бойцов. Цель её состояла не только в том, чтобы узнать точное количество нашего отряда и, ориентируясь на это, создать необходимое число взводов и отделений, но и узнать те рода войск, в которых ранее служили бывшие военнопленные, а сейчас личный состав. По её окончанию оказалось, что у нас в дивизии представлены все рода. Есть и танкисты, и артиллеристы. Есть краснофлотцы, сапёры, и даже шесть лётчиков есть. Так что, была бы у нас авиация, мы бы немца и с воздуха бомбили бы. Но, к сожалению, самолетов у нас пока нет, а значит, будем бить тем, что есть. Артиллерию из Троекуровска мы уже притащили. И снаряды для неё тоже нашли. Твой Фриц включён в состав нашей артиллерийской батареи. К нему приставлен охранник и переводчик. Насколько я понял, у них всё нормально, и проблем с пониманием друг друга нет. Далее, у нас есть два выведенных из строя немецких танка Т-3. Но им требуется ремонт. Стоят они на той самой дороге, на расстоянии в километр от Новска, и боюсь, что механики не успеют их починить. Из Троекуровска мы заслоны, что прикрывали западное направление, вывели. Они уже прибыли в Новск. Теперь в Троекуровске наших бойцов нет, и мы ожидаем, что в самое ближайшее время туда войдут немцы. Лосев всю ночь занимался разведкой по всем направлениям, и в ближайшее время мы рассчитываем получить результаты этой разведки. А теперь поясню, зачем именно мы тебя пригласили. Ты отличный снайпер, Алексей. Можно сказать, снайпер от Бога. Бьёшь цели на раз-два. И мы все в этом ещё раз убедились, увидев на дороге между городами валяющиеся тела ликвидированных тобой фашистов. Поэтому, Алёша, в преддверии немецкого наступления у нас возник вопрос: как ты считаешь, где именно и как максимально эффективно можно использовать твой талант?

— Вы имеете в виду, на каком фланге? — уточнил я.

— Ты правильно всё понял. Вот смотри, что получается. На севере у нас Прокофьево, там по идее немцев быть много не может. Да и наступать им вновь придётся через лес, а потом по полю. То же самое на южном направлении, где Листовое — всё тот же лес и поле.

В прошлый раз немцам удалось добиться успеха по тем направлениям, потому что нас совсем мало было, и мы не ожидали удара вне дорог столь крупными соединениями.

Сейчас же другое дело. У нас и оружие есть, и людей много больше.