Неправильный Дойл

Прошед чрез Реку, Железнобокие скоро ворвались в стены Монашеских Обителей, как волки на птичий двор, и принялись с вящим Усердием Чинить Расправу над Святыми Отцами и Братьями и совершать надругательства над плотью бедных плачущих Святых Сестер. Однако ж, снова, дивным образом, отец Тайрон и я исполняли свою службу незамеченными, хотя на нем была шляпа с пурпурною папскою лентой, которая прямо вопила: Сие Священник. Затем на Бачелорс Лэйн к нам вышла приятная молодая женщина, только длинные власы ее растрепались и платье было замарано Кровью, и обратилась к Отцу с сильным плачем и страстной Мольбою.

К Обнаженной Груди она прижимала Младенца, коему на вид было не более дня или двух от роду, и умоляла Доброго Отца совершить обряд Крещения, поелику крошечная сия душа не могла войти в Царство Света без Отпущения Грехов Адамовых. «Ведь еще Не Поздно, Святой Отец, – стенала она. – Еще Не Слишком Поздно для Моего Джем-ми». Увы, Дитя уже забрала в подол Святая Дева Мария и унесла на Небеса, но Женщина протягивала тельце толь жалобно, что Отец Тайрон взял его в руки, и мы все опустились на колени, и он Окрестил его. Потом он снял свой Саккос[128] и нежно завернул Младенца, словно в саван, и передал его женщине. Она Благословила нас, Перекрестилась и побрела в Машем успокоившаяся, и более мы ее не видели.

Мало-помалу дошли мы до Рыночной Площади и снова оказались средь наших Людей, стремившихся в Великом Страхе и Беспорядке к Темнеющему Шпилю Церкви Святого Петра. И здесь, на Нэрроу Лэйнс, давка была толь сильна, что мы не могли остановиться, дабы исполнить хотя единый Обряд. Посему Отец Т. и я убрались под большое Каменное Крыльцо Часовни, и тихо стояли там, во Мраке, долгое время наблюдая отвратительное зрелище Отступления. Превратившиеся в лохмотья одежды ирландских защитников освобождали дорогу чистым Алым мундирам англичан. Чистым, повторю я, ибо на них не было ни пятнышка. Кровь не проступала на сем ярком сукне, словно на тех были красные рубахи мясников.

И вот, Оставаясь под Крыльцом, Отец Т. открыл мне неизбежность того, что вскоре должно произойти, с Предведением человека, на коего снизошло полное знание дальнейшей судьбы своей, оное мыслю я подлинным Божественным Чудом, первым, воистину явленным Отцом Тайроном в ту ночь. Ниже привожу его речь так, как запомнил.