Неправильный оборотень

Где там… Мальчишка порскнул к двери, и только створка хлопнула.

Всласть наругавшись вслед проказнику, тётушка Авинья провела нас в смежную комнату, размерами поболе кухни будет – здесь вдоль стен стояли деревянные буфеты и шкафы, заполненные посудой. На середине комнаты расположилось несколько столов с приставленными лавками, а один был покрыт скатертью, и стояли возле него не лавки, а стулья.

Я по привычке, было, направился к столу со скатертью – у нас дома тоже так столы покрывали. Парни двинулись за мной. Однако тётушка перехватила нас:

– Э-э, нет, голубки, тот стол не про вас. За тем столом управляющий да его прихлебатели кушать изволят, ежели сподобятся до нас дойти. Они, конечно, всё больше в господской столовой обитаются, но ежели князь или главный маг прибудут, то вся эта свора сюда спустится. А вы за любой другой стол садитесь пока, щас мои ребятки вам чего-нибудь спроворят – негоже долгожданных гостей голодом морить. А ежели надолго останетесь, то кастелян вам время и очерёдность установит.

Еду нам принесли действительно быстро. Еда простая, но не тяжёлая и сытная – молочная каша с маслом, творог со сметаной, ломти свежего хлеба да холодный шипучий квас.

Тётушка Авинья, пристроившись с краю стола и умильно оглядывая нашу компанию, уписывающую кашу за обе щёки, приступила к расспросам – по её мнению, осторожным.

Ну, понятно, расспросы – это уж так положено. Ответим, да и свои вопросы зададим.

– И как же тебя звать-величать такого уважительного?

Встал, поклонился, приложив руку к груди, назвался. Уж, если быть уважительным, значит, буду.

– Это ваш отряд, значит, сопровождает этого… ну, вашего старшего? – узрев тринадцать изумлённых пар глаз, тётушка поправилась. – Главного вашего?

Передо мной в очередной раз встала дилемма – кого всё-таки считают здесь главным? Старшего?

Понимаю, что Ррык – он, действительно, и старший, и главный. Но Ррык должен уехать, и главными у оборотней остаёмся мы с Урусом. Я в статусе особенного, Урус же – вожак молодых. Его сила самая большая, и никто из молодых даже не думает это оспаривать. Но Марин по годам самый старший среди нас… и только. Преимущество в старшинстве ничего ему не даёт. Но, видимо, это наше мнение.

Ответил уклончиво:

– Сопровождаем…

– И откуда ж вас к нам привело?

– Из Волчиков мы.

Услышав название нашей деревни, тётушка Авинья аж подскочила:

– И много ли оборотней с вами приехало?

– Да почитай, все, кроме главного мага.

Мы с интересом уставились на тётушку. Лицо её резко раскраснелось, глаза выпучились. Чуя неладное, схватил ближайший стакан с квасом и попытался напоить женщину.

– Тишинью… – тётушка говорила с усилием, умоляюще взирая на нас по очереди, – знаете? Есть такая Тишинья у вас? И родинка на лбу возле волос.

– Мамка моя Тишинья, – отозвался Шоран, – про неё, что ль, спрашиваете? И родинка на лбу у неё есть.

– Жива? Правда, жива? Не съели? – по щекам тётушки заструились слёзы. – Мы ж её похоронили давно.

Мы в изумлении уставились на тётушку.

– И чего ж ей сделается? – недоумённо отозвался Шоран. – Живут с папкой, не тужат. А кроме меня ещё сестрёнка младшая есть, мамка же опять в тягости ходит – ещё кого родит.

– Сестричка это моя, Тишинья-то, старшая. А ты, значит, племянником мне приходишься. Иди же сюда поближе, дай разгляжу, как следует. Как зовут-то тебя, племяш?

А я решил, что теперь моя очередь – уточнить кое-какие вопросы.

– Тётушка Авинья, с чего такие наговоры… жива – не жива, кто её съесть-то должен был?