Неправильный Роман

– Заставить себя уважать. – Рома перевернул меня на живот и расстегнул петли на боди, а потом вернул в исходное положение.

Я нахмурилась, рассматривая его сосредоточенное лицо.

– Смешное слово. И странное.

Зеленые глаза вполне серьезно взглянули в мои.

– Не исключено, Нана, не исключено. – Он вернулся к процессу: щелкнул тремя кнопками у меня между ног и аккуратно снял боди.

За этой картиной я тоже понаблюдала, а потом все-таки решила уточнить:

– А что ты делаешь?

– Раздеваю, – невозмутимо констатировал Рома, снял с меня гольфы и потянулся к конверту. В его глазах появился лукавый блеск.

Если он ничего не перекладывал, то спать я буду в своем крайне неприличном комплекте ночного белья, купленного год назад на распродаже. Не перекладывал. Боже, я же надевала это безобразие всего раз! На шелковых шортах «мини» разрезы по бокам до плотной широкой резинки, и маечка… Ну, это скорее топ, который живот не закрывает, а лиф начинается едва ли не на сосках – ужас!

Я в восторге! Особенно от этого дикого огня в глазах Ромы, пока он одевал меня, а после любовался результатом.

Он склонился и поцеловал мой живот, прочертил кончиком языка линию от резинки до солнечного сплетения – мой чудесный топ сопротивление оказать даже не подумал, ткань легко приподнялась, предоставляя этому парню полную свободу действий. Его пальцы скользнули под шорты. Тело мгновенно откликнулось несоизмеримым пламенем на столь простые ласки. Я протяжно застонала и раздвинула ноги.

Рома выдохнул. Кажется, это была усмешка, смешанная с восхищением.

– Нана, нельзя быть такой доступной.

Он зацепил зубами топ и задрал его, обнажив грудь. Я прикрыла глаза и выгнулась, прошептав:

– Нельзя?

Горячий язык Ромы коснулся моего соска. Я непроизвольно запустила пальцы в волосы на его затылке. Кажется, мой вопрос заставил его заурчать, это был тихий гортанный звук, интонацию которого я совсем не уловила.

Он вдруг приподнял голову, а его рука перестала поглаживать внутреннюю поверхность моих бедер под шортами, мне пришлось отпустить его волосы. Будто из сладкого огня в холодную пустоту бросили! Напуганная таким поворотом, я открыла глаза, но быстро вернулась к прежнему пламени. Зеленые омуты с восторгом изучали мое тело. Рома над чем-то таким еще несколько секунд раздумывал, а после сел между моих ног, медленно раздвинул их шире и большим пальцем провел по тонкой полоске ткани между бедер, что в таком положении фактически ничего не прикрывала. Я зажмурилась и застонала, остро ощущая, как шелк при соприкосновении с кожей пропитывается влагой.

– Ты такая красивая, – хрипло пробормотал он. – Тебе нравится, Нана?

Рома резко склонился, и место его пальца занял язык. Я вздрогнула, но лишь бедра приподняла навстречу его горячему дыханию.

Да, я красивая и доступная, и развратная, и мне безумно нравится быть такой с тобой! И меня сводит с ума мысль, что ты со мной можешь делать все, что пожелаешь!

Даже сквозь ткань я уловила эту бесподобную разницу между ласками рук и языка. Сейчас было нежнее, изощреннее. Временами, когда его колючая щетина задевала бедра, я чуть остывала, отвлекаясь на посторонние ощущения, и вновь вспыхивала. Невозможный чувственный маятник.

Боже, я никогда не думала, что парень может одеть девушку, чтобы заняться с ней любовью! Звучит так абсурдно, а на деле так сладко.

Ласки прекратились. Я успела открыть глаза, но не более, прежде чем Рома поднял меня с кровати и посадил к себе на колени. И это поза совсем не напоминала прошлые. Я сидела лицом к нему, обхватив его бедра ногами. Там, где только что был его язык, грубая джинсовая ткань впивалась в нежную кожу сквозь влажный шелк. Рома не позволил топу опуститься, закрыв грудь, напротив, он его задрал чуть выше.

– Нана, – я видела пламя в его глазах, – девочка, ты ведь повторишь сейчас то, что делала своим ротиком вчера.

Не дав мне задуматься, он положил ладонь на мою скулу и поднес большой палец к моим губам. Я послушно открыла рот и лизнула его языком, заставив Рому резко выдохнуть, а после, отбросив всякую логику и мысли, обхватила губами и чуть опустила голову, вбирая палец глубже. Мой соблазнитель протяжно застонал.

Одновременно я начала двигать бедрами, тереться о его пах.

– Нана, – теперь это был не стон, а сиплый, надрывный шепот.

Вторая его рука накрыла и чуть сжала мою грудь.

Кажется, прелюдию этот парень обожал не меньше, чем сам секс. Даже не так. У него все было прелюдией к сексу, я сама была прелюдией. Он легко и естественно наслаждался мной, не торопился, но и не затягивал, не скрывал своих эмоций. А еще Рома ни разу не пытался делать что-то нарочито или словно по инструкции, он всегда исходил из сиюминутных желаний, которые просто озвучивал.

Я держалась за его талию и двигалась все быстрее, лаская его палец языком. Порой я бросала взгляды из-под ресниц, убеждаясь, что он сходит с ума не меньше, что все так же пристально наблюдает за мной. Его ладонь плавно спустилась с груди на бедро – будто ритм мой осознанно чувствовать хотел.

Боже, он…amant doux et passionné…Рома. Рома… Я почти кончила, почти…