Непреднамеренное отцовство

— Но людям свойственно меняться со временем и под действием обстоятельств. Поэтому я бы дал ему шанс как отцу. Только ему не говори, что я тебе рассказал, что он живой человек, — подмигивает заговорчески.

— Ладно, — шепчу ему в тон и встаю, чтобы убрать пустые чашки. — А вообще, спасибо за помощь, Артём. Мы тут с Ромкой совсем одни, никого не знаем.

— Обращайся, Соня, — он достаёт из портмоне визитку. — Вот мой телефон. Внеси в память своего и если что, то сразу звони.

Я провожаю его до двери и запираю её. Людмила Васильевна говорила, что сегодня не придёт — внучка приболела. Поэтому я иду готовить Ромке обед. Потом загружаю наши вещи в стирку и даже остаётся минут сорок книжку почитать.

Когда Ромка встаёт, мы идём гулять, потом играем в игрушки в его комнате. Вечером идём смотреть мультики в гостиной, когда вдруг дверь открывается и входит Нажинский.

Наверное, меня это удивлять не должно, он ведь тут живёт. Но за почти неделю впервые вернулся до того, как мы с Ромой легли спать.

— Добрый вечер, — заявляет с порога.

— Привет, папа! — Ромка вскакивает с дивана и несётся навстречу.

Сын подбегает и обнимает Нажинского за ноги, а тот каменеет, будто не знает, что с этим делать. А я задумываюсь, каким теперь будет этот вечер в кругу, так сказать, «семьи».

14

— Мама! Ма-а-ма-а!

Я как раз выключаю воду в душе и вдруг слышу Ромкин крик. Боже, ну что могло случиться?

Обжегся?

Ударился?

А вдруг нож как-то нашёл и порезался?

Внутри всё обдаёт жаром от страха за сына. Я выскакиваю из душевой кабины, хватаю полотенце и кое-как оборачиваюсь, а потом вылетаю из комнаты.

— Ма-ама! — снова кричит Рома.

Скатившись едва ли не юзом по ступеням, резко торможу посреди гостиной, остановившись как вкопанная. Несколько раз моргаю, пока в голове укладывается картинка, которую я вижу.

Ромка сидит на диване, точнее не просто сидит, а подпрыгивает. А рядом с пультом от телевизора стоит Нажинский.

И я… голая и мокрая, стою, прижимая к себе полотенце. А рядом уже лужица с волос накапала.

— Мама, смотри, папа нашёл мой любимый мультик! — радостно заявляет Ромка, повернувшись ко мне. — А ты вчера не могла найти эту серию. А папа сразу вот нашёл!

— Какой папа молодец, — отвечаю, покрываясь гусиной кожей.

Но только не от холода, а от взгляда Нажинского, скользящего по мне с внезапной заинтересованностью.

— Я думала, ты уже уехал, — сглатываю, крепче прижимая полотенце и чувствуя, как оно неумолимо разматывается сзади.

— Жду курьера с документами, сюда по ошибке новая помощница заказала, — отвечает он, продолжая пялиться. — После уеду.

— Ясно, — киваю, а потом обращаюсь к сыну: — Ром, пойди носки надень. Пол прохладный.

— Ну ма-а-ам, — капризничает сын, что бывает нечасто, а потом вообще поражает меня, потому что смотрит на Нажинского в поисках поддержки.

— Рома, — говорю строже, — надень, пожалуйста, носки.

Он недовольно поджимает губы, и я вдруг делаю для себя ещё одно открытие. Нажинский делает так же, когда недоволен. Один в один просто. И сын не перенял в общении, там и общения того почти не было. Он так делает с самого малого.

— Ладно, — спрыгивает Ромка с дивана. — Папа, нажми, пожалуйста, паузу.

Ромка уходит, когда Нажинский нажимает паузу. А вот я пошевелиться не могу. Полотенце сзади сползает, а пальцы сжимают ткань на груди так сильно, что кажется, будто окаменели. Да и холодно, вообще-то, мокрой тут стоять. Уже аж зубы стучать начинают.

— Отвернись, пожалуйста, — прошу, не зная, что ещё сказать.

— Зачем? — поднимает бровь удивлённо.

Действительно, блин.

— Затем, что у меня падает полотенце, и мне нужно его перехватить, чтобы замотать снова и убраться отсюда, — отвечаю так, будто говорю с идиотом. Надеюсь, сарказм он ощутит.

— Что я там не видел?

Я буквально давлюсь слюной, пытаясь ответить. Вот гад!

— Класс! — только и остаётся, что иронизировать. — Так если ты меня разок видел голой пять лет назад, может, мне вообще раздетой ходить?

Боже, Соня, что-о? Сама хоть думай, что ляпаешь.

Но поздно, уже сморозила.

— Вообще-то, в доме ребёнок. Это было бы неприлично.

И это с абсолютно беспристрастным видом.

— Ладно, — киваю, желая поскорее закончить этот странный разговор.

Извернувшись, перехватываю полотенце и шлёпаю мокрыми босыми ногами обратно в ванную.

А когда возвращаюсь, Ромка смотрит мультики и ест мороженое. Нажинского в квартире уже нет, как и лужи, которая натекла с меня.

— Солнышко, откуда у тебя мороженое? Мы ведь ещё не завтракали.

— Я сказал папе, что голодный, и он предложил найти себе что-нибудь в холодильнике. Я и нашёл, — отвечает Рома, пожав плечами.

Отлично, что ж. Мультики и мороженое в восемь утра. Что дальше папочка разрешит? Мотоцикл и девочки в двенадцать?

Ох.

Мы собираемся и едем в детский сад. Сегодня у Ромки первый день, и нам сказали приехать к девяти. Я волнуюсь. Как его примут дети? Какой окажется воспитательница? А родительский коллектив?

Про этот сад я почитала отзывы в интернете. Их не так много, потому что садик частный и очень дорогой.