Непредвиденные изменения. Книга первая. Часть вторая (СИ)

Сейчас я окончательно убедился, что боевики по телевизору я не зря смотрел. Можно многое из них взять себе на вооружение, особенно сейчас при несовершенном оружие. Главное вспомнить и правильно всё повторить. Накал боевых действий тут ещё не достигнул такого ожесточения, как двадцать первом веке. Пока всё идёт по моему плану.

Щерба пытается сделать два действия сразу. Вытащить второй пистолет и успокоить коня. Рядом на траве валяется хорунжий сжимающий уздечку лошади. Его конь вынужден нагнуть голову, но явно возбуждён и готовый к прыжку. Выстрелов больше не слышно, и образовалась тревожная тишина.

— Сотник брось ты это дело. Я с тобой воевать не хочу. Но если ты направишь на меня пистолет, пристрелю — направив на него мариэтту, спокойно говорю.

— Ты это специально сделал, ч… — злится он.

— Слазь и отпусти коня. Сотник, не всё так просто. Я не соврал. Неужели ты думаешь, что весь сыр-бор из-за твоей контрабанды? — и не отвожу от него взгляда.

— Так кто же ты такой, мать тебя так? — убрав руку с пистолета, пристально и зло смотрит на меня.

— Ты читать умеешь? — а вот это интересно, а сколько сейчас они грамотны.

— Ну…так — неопределённо Щерба.

— Тогда зови сюда, только одного, кто хорошо умеет — мне и не хочется показывать патент, но и выбора нет. Надо восстанавливать отношения. Да и надеюсь на иную помощь от них, если честно.

— Вахмистр Вербовский — кричит Щерба, немного поиграв со мной в «гляделки».

Я в это время выбрался из канавы уже полностью, опустив пистолет. Казаки соскочили с коней и попрятались. Сразу разобраться, каков результат не представлялось возможным. Я отдавал приказ стрелять только по людям Когальникова. К нам подбежал довольно молодой казак, мой ровесник. Левой рукой достаю из-за пазухи пенал, и бросаю ему в руки. Он внимательно читает.

— Тут сказано, что вы, командир особого ертаула третьего отделения жандармов его величества — удивлённо уставился на меня казак.

— Знаком с таким? — спрашиваю Щербу.

— Так, что мать т… тут происходит? — кричит атаман.

— Заговор против царя. Действительно украли дочь царского егермейстера.

И тут за спиной хлопает выстрел. Подскакиваю к сотнику, который сразу же схватился за пистолет. Тупо сбиваю его с ног и вместе падаем. Щерба видать, не зря звался сотником-атаманом, успел ударить с левой руки мне в грудь. Даже не знаю, чем бы такой удар кончился для меня, ни будь на мне кирасы. Но всё равно мне показалось, как будто кувалдой врезали.

— Т…твою…м… — хриплю я. — Сдурел.

Слышу ругательство от сотника, который трясёт отбитой рукой. Вербовский явно растерялся. Присел на ногах, втянул шею и застыл, держа мой мандат. Если бы я раньше не настроил себя на что-то подобное то, наверное, стоял бы рядом с ним и тупо пялился, как и он. Нет, тренировка — тренировкой, а практика просто необходима, а то так и будут меня бить, все кому не лень. И так больше всех достаётся, почему-то.

— Дмитрий Иванович, Вы там живы — слышу встревоженный голос Кулика.

— Степан, какого х… зачем стрелял? — пытаюсь встать, а потом чтобы присесть на пятки.

— Всё как вы и приказывали. Добить если пошевелятся — кричит он в ответ.

— Кого добить? — рычит сотник и помахивая левой рукой.

— Людей Когальникова, кого ещё. Видать за оружие схватились. Крикни, чтобы твои не стреляли — отвечаю рассерженному атаману.

Опять слышу ругательства сотника на все лады. Вот не может наш народ без этого дела.

— Саша иди, разберись, что там — отдаёт приказ Щерба.

— Вахмистр давай сюда мой документ. Вывих, наверное. Сейчас пойдём к нам лечить будем — это уже к сотнику.

Через некоторое время с руганью, но разобрались. Действительно, кроме людей Когальникова, никто больше не пострадал. С их трупами, пусть казаки разбираются сами. Казаки, тоже активно стреляли но, слава богу, не в кого из моих людей не попали. Мордвинов, как я и рассчитывал, умер. Убедившись, что из его людей никто не пострадал, сотник согласился зайти в дом. Во двор запустили только Щербу и Вербовского, остальные пока остались на лугу. Зашёл в дом, посмотрел на себя любимого, опять на груди синяк будет. Вот же везёт, так везёт. Хотя мои люди, в отличие от Петра, мной восхищались. Вправил руку сотнику и туго перемотал бинтом. Вывели девушек, и Щерба их дотошно расспрашивал, что и как. Я абсолютно не вмешивался, хоть и находился рядом.

— Ну, что сотник, убедился? — ухмыляюсь я.

— М…да — задирает он шапку на затылок. — Вот никак не ожидал, что у меня тут…такое твориться.

Он то, может и убедился, а вот у меня вдруг возникли сомнения. Если тут замешены англичане, то не думаю, что тут банальная продажа девушек в Турцию. Что-то тут явно посерьёзней и с далеко идущими целями для них.

— Ну а кто такой, этот Когальников? — задаю вопрос. Мы присели на лавку около дома.