Непредвиденные обстоятельства

Мама сперва растерялась, потом объявила его предателем. Изображала сердечные приступы, билась в истерике, но кажется до последнего надеялась, что никакого развода не будет. Но надеялась зря - развод состоялся. Папа ушел с одним чемоданом, а мама, начала отрываться на Инне. Так, что домой возвращаться не хотелось. Инна устроилась в Макдональдс: студентам предоставляли гибкий график, мечтала хотя бы комнату снять.

Где-то через месяц папа пригласил ее в кафе. Была середина сентября, воздух еще по летнему теплый, они сидели на открытой веранде, ели пиццу, запивали лимонадом.

Странное было ощущение. Вроде бы все тот же папа, и в то же время, какой-то другой. Помолодевший что ли.

Когда пицца закончилась, отец открыл свой портфель, достал файл с какими-то бумагами, хитровато улыбнулся и сказал:

- Были у меня некоторые разработки, я их достаточно успешно продал. На столько успешно, что хватило тебе на небольшую квартиру. Завтра нужно поехать к нотариусу, оформить куплю - продажу. Послезавтра я уезжаю из Москвы, перебираюсь в Питер. Давно хотел.

Инна не стесняясь сидящих за столиками гостей, бросилась папе на шею...

Мама назначила Инну предателем номер два. Прекратила общаться и даже попыталась подать на нее на алименты. Иск отклонили. По причине маминого трудоспособного возраста: ей на тот момент, было сорок два года. Не общались они... Инна успела побывать замужем, разойтись с Трофимовым и родить Даню, прежде чем мама гнев на милость сменила.

- Мам! Можно нам с Полиной туда, где вчера были? В игрательную? - вырвал из мыслей Данькин голосок.

- Можно. В игровую. Раз задержаться придется, то можно,- согласилась Инна, послав улыбку своему малышу.

Отвели по окончанию завтрака Даню с Полиной в игровую.

Вера отправилась в СПА, Инна, подумав решила вернуться в ресторан, проверить обязательные к заполнению журналы ХАССП.

Вроде бы и комплект из десяти журналов по двадцать листов, а потратила два часа на проверку.

Трофимов так и не позвонил. Подумала и телефон залился трелью. Нет не Трофимов. Управляющий Николай.

Приняла вызов.

- Инна Сергеевна! Срочно перезвоните Александре.... Не помню по отчеству: Вершининой! У нее с телефоном что-то, исходящие звонки не экспортируются, планшет она в в ванну уронила, остался ноутбук, в вас нет онлайн. - радостно сообщил Николай.

Сердце стукнуло. Если Вершинины и правда каким-то образом узнали о том, как она провела время в командировке и решили отказаться от сотрудничества - это труба. Первое, что потребует опека - подтверждение трудоустройства. Господи, я уже на воду дую. Ну откуда они могли узнать? От Барановского? Они кажется с ним знакомы. Нет. Он не пойдет болтать во все стороны. Не пойдет. Иначе совсем никому верить нельзя. Господи боже мой, а ведь я по нему скучаю... У меня такие проблемы, а я скучаю по Барановскому. Ненормальная.

Пролистала контакты, нажала на зеленую кнопку вызова. Александра мгновенно взяла трубку.

- Наконец-то! - услышала Инна не успев поздороваться. - Инн, они не разрешали тебе звонить, пока все окончательно не разрулят. Сказали, что быстро закончат и сразу поставят в известность. Я не согласна, пока они заканчивают -- ты вся изведешься. В общем, прокурора твоего района выдернули с дачи, он уже у нас в офисе, составляет прокурорский запрос: на каком основании представители опеки и ПНД заявились по твоему адресу не поставив тебя в известность? И все в этом роде. Начальникам опеки и ПНД, тоже пришлось прервать выходной. Они уже дали пояснения, что поступил сигнал, и они обязаны отреагировать и проверить. Ставить тебя на учет, а уж тем более ограничивать  в родительских правах - никто не собирался. Заявление написала некая Горохова Елена Викторовна, мама ребенка посещающего с твоим сыном один и тот же детский сад. Текст заявления сама не читала, Игнат в двух слова рассказал: Данила угрожает ребенку Гороховой - обещает стукнуть. Ну и про то, что ты не занимаешься воспитанием сына и так далее. Представляешь, они отказывались разглашать сведения о том, кто писал заявление. Пашка Барановский как-то надавил и разгласили......

Сразу после поворота на Калязин, вдоль шоссе растянулся стихийный рынок - выстроенные в ряд раскладные столики, заставлены разнокалиберными банками: соленьями и вареньями, молоком и медом. Над некоторыми столиками - металлические рамки с крючками, с крючков свешивается копченая и вяленая речная рыба. Позади столов - переминаются с ноги на ногу продавцы, раскрасневшиеся на воздухе.

Желающих поддержать местного производителя не наблюдается: немногочисленные машины проносятся мимо, следом за ними стелется поземка, поднимаясь над асфальтом длинными, снежными языками.

- Где только грибов набрали, год совсем не грибной был. Поганки поди продают.- ворчит Евгеньевич, бросив сердитый взгляд в сторону импровизированного торгового ряда.

Даня оживился, вытянул шею, смотрит в окно.

- Мам, поганки - это кто? Вон те рыбы?

- Грибы Данечка. Поганки - ядовитые грибы,- пояснила, поправив елозившему на детском авто кресле ребенку, скрутившийся ремень безопасности.