Непридуманные истории, рассказанные неутомимым странником сэром Энтони Джонсом

Литва ничем не отличалась от той, в которой я был двадцать лет назад. Ни годы застоя, ни перестройка, ни вновь обретённая независимость – ничего в ней не изменили. Поколесив по Вильнюсу с часик и пообедав в кафешке, мы решили выдвигаться к границе. На границе была очередь и жара! Ещё на границе не было туалета, воды и пункта питания. Обстановка не располагала к долгому ожиданию в очереди. Но что же делать? Неулыбчивые литовские пограничники на вопрос: «Когда начнёте пропускать?» – лишь снисходительно улыбались. Иногда кому-то удавалось просочиться через границу за немалые деньги. У меня было пять машин, и я рассчитывал на оптовую скидку, когда пошёл поговорить о ней с начальником смены. Тщетно и бесперспективно! На третий день отдыха в очереди кто-то из стоявших сзади недалеко от нас предложил обратиться к большому пограничному генералу и при поддержке остальных поехал в Вильнюс. Большой генерал приехал, спросил: «Какие жалобы, господа?», выслушал и уехал, а потом сменный начальник предложил кляузникам переходить границу в каком-нибудь другом месте, потому что лично ему они кажутся иностранными шпионами, и если он их увидит через десять минут, то вынужден будет задержать и так далее. А очередь, однако, стала двигаться и на четвёртый день мы таки въехали в Белоруссию.

Дороги в Белоруссии хорошие и всегда были хорошие несмотря и вопреки! Мы ехали с хорошей скоростью, подгоняя себя воем сирены и проблесковым маячком, установленными на полевой «скорой помощи» вооружённых сил НАТО. Этим монстром я управлял сам лично. Управлял с удовольствием, сравнимым с тем, которое ребёнок получает от новой и интересной игрушки. Машина была маневренной, чем только не напичканной, в закрытом пуленепробиваемом и термостойком операционном отсеке была вода, вентиляция, освещение, операционный стол и много всякого медицинского. Спать на операционном столе в обнимку с Солнышком было одно удовольствие – не хуже, чем в гостинице. Подъехали к городу Полоцку. Когда-то я где-то прочёл, что есть такой город, в котором живут красивые женщины, очень красивые. Много красивых женщин независимо от возраста и материального положения, разрисованные и без макияжа. В одежде и без неё. Вот мы и подъехали к этому городу – к Полоцку в день празднования Яна Купалы – языческого праздника славян с дохристианских времён.

У меня есть знакомый – хороший парень, в меру пьющий и несчастный. Когда-то он плавал на атомной лодке, а вернувшись домой, обнаружил, что, отслужив Родине, своей жене «служить» стало нечем. Этот же, Шитиков, проторчав неделю около четвёртого чернобыльского блока, не только не потерял интереса к противоположному полу, а его интерес к женщинам в целом многократно возрос! Какие мы все разные, честное слово! Приставая по дороге к каждой буфетчице, заправщице, работнице таможни, заполняющей таможенные декларации, продавщице в ларьке, он наотрез отказался уезжать из Полоцка, во всяком случае сегодня. Он был неумолим и непоколебим в своём решении. Бунт на корабле погасить не удалось, и мы остались ночевать в скромной гостинице. Точнее, ночевать остались мы с Солнышком, а остальные, в первую очередь Шитиков с Жолтиковым, всю ночь прыгали через костры, играли попеременно то в жмурки с полоцкими старшеклассницами, то в прятки с молодыми работницами нефтеперерабатывающего комбината. Вот уж действительно, сорокаслишнимлетние породистые козлы на выгуле!!! А утром надо было ехать. Задержавшись в очереди на границе в Литве на лишние три дня, мы ещё и здесь полдня и целую ночь прихватили. Заказчики сидели на нервах, это могло повредить репутации бизнеса, и мы, больше не останавливаясь, «рванули» в Питер.

Это был последний раз, когда мы с Солнышком ехали сложным маршрутом через шесть государственных границ. По поводу «мы и Солнышко» хочу дать короткое пояснение. Я был лишён доверия супруги – Солнышка – раз и навсегда ещё задолго до того, как мы начали вести, говоря юридическим языком, совместное хозяйство. Она знала поимённо обо всех моих «увлечениях», с некоторыми «увлечениями» была накоротке знакома, но! Повторяю, это всё было до… Лишённый доверия, я одновременно был лишён прав:

– ездить по городу без Солнышка на пассажирском сиденье справа от меня;

– летать за границу без Солнышка в кресле самолёта справа от меня;

– встречаться с друзьями без Солнышка за ручку справа от меня;

– ходить на футбол без Солнышка, ходить на баскетбол без Солнышка, как, впрочем, и на остальные спортивные и культурные мероприятия.

У меня было право ходить в аптеку через дорогу! Чтоб в окно видно было.