Неприкаянная (СИ)

Дом не заперт. Радует, что удастся не привлечь к себе больше шума и напасть неожиданно. Зайдя я увидела Клауса в холле, он стоял возле камина спокойно попивая виски и разглядывая меня, будто давно услышал как я вошла. Не теряя времени я бросаюсь вперед, выбивая его стакан из рук и пытаясь добраться до лица. Мою попытку резко пресекает удар о противоположную стену, когда Клаус отбрасывает меня в сторону словно кошку. Сильно ударившись, я быстро слабею, буквально стекая по стене на корточки. Машинально прикладываю руку к затылку, ощущая на кончиках пальцев собственную вязкую кровь. Морщусь, всхлипывая то ли от боли, то ли от безысходности.

— Какого черта?! — кричу, не сдерживая практически истерических слез. — Что ты со мной сделал?!

— Я знал, что ты придешь. — спокойным тоном отзывается он, подходя к столику с виски и наполняя новый стакан янтарной жидкостью. — Только не думал, что настолько быстро.

Он подходит ко мне с бокалом в руке и рывком поднимает меня на ноги. Я морщусь и всхлипываю сильнее, желая отпрянуть от него как можно дальше.

— Не делай вид, что тебе настолько больно. Тебе уже присуща способность регенерировать.

— Зачем ты это сделал? — почти шепчу я, впиваясь взглядом в эти надменные холодные глаза.

— Мне стало скучно. Идет? — с ухмылкой отзывается он, делая глоток виски.

— Скучно?! — не понимаю я.

— Мне надоели твои мотания от щенка ко мне. Ты все время прикрывалась тем, что ты человек, а я… В общем, я решил уровнять мои шансы с Локвудом. Да и потом, тебе всегда было интересно каково это быть вампиром. Так что…

— Я ненавижу тебя! — снова кричу я, опять же пытаясь дотянуться до его лица, за что получаю пощечину. Схватившись рукой за место удара, я стихаю, опуская глаза в пол. В отличие от тех дней когда я была человеком, сейчас Клаус не церемонился со мной, словно наказывая за собственную глупость.

— Некоторые люди уже мертвы при жизни, и когда они умирают — ничего не меняется ни для них, не для окружающих. — говорит он, подходя к барному столику и извлекая из его недр донорский пакет с кровью. — Так что, возможно, когда-нибудь ты еще поблагодаришь меня за это.

Клаус надрывает пакет и отливает из него немного крови в продолговатую хрустальную рюмку. Кровь была настолько заморожена, что от нее дымкой исходит едва заметное испарение. Взяв рюмку, он снова подходит ко мне. Он разжимает мои до того образующие кулак пальцы и заставляет взять рюмку в руку. Я брезгливо смотрю на темно-алую густую жидкость, запах которой я почувствовала, едва Майклсон разорвал пакет.

— Пей. — звучит приказом, а его глаза не отрываясь изучают мою поникшую голову. Я чувствую этот взгляд физически.

— А если не стану? — продолжаю прожигать хрустальную емкость взглядом, ощущая еще большее жжение в горле и в полости рта.

— Тогда ты умрешь. — будто говорил о погоде, ответил он, отворачиваясь от меня и отходя к камину.

Как же мне хотелось запустить рюмкой в его спину, выругаться нецензурной бранью и навсегда убежать из этого дома. Но вместо этого я послушно опустошаю рюмку. Вкус мне ужасно не понравился. Меня едва не вывернуло на дорогой паркет его дома. Я явно ощутила, как отвратительная жидкость стекает по горлу и пересекает все мое тело. Я морщусь и закашливаюсь, выронив пустую рюмку, которая разлетелась на множество осколков при приземлении на пол. Клаус не обернулся даже на этот звук.

— Я клянусь, что никогда больше не позволю тебе вмешиваться в мою жизнь! — стирая кровь с губ, произношу я. — Ты сломал мою жизнь. Ты лишил меня ее! Я буду ненавидеть тебя… Вечно!

— Вечность — слишком долго для вампира… — задумчиво произносит он, садясь на корточки возле камина. — Тебе не кажется? Да и кстати, укус оборотня смертелен для вампира. Так что, ты там поаккуратнее со своим волчонком.

— Гори в аду! — выпаливаю я, убегая из этого дома. Не хочу его видеть. Не хочу больше ничего знать.

Я блуждала по городу несколько часов. Нужно было позвонить Елене, рассказать ей малоприятные новости. Но руки просто опустились и что-либо кому-то говорить вообще не хотелось. При этом, как я преподнесу эту информацию? «Друзья, я некоторое время спала с Клаусом, чем вызвала его ревность к Тайлеру, за что он и обратил меня!» — предположила я свой монолог. Или же: «Вы не поверите, но Клаусу стало настолько скучно, что он решил сделать себе подружку! И выбрал, кого бы вы думали? Меня естественно!». Я грустно улыбнулась этим бредовым мыслям.

Незаметно на город опускалась ночь. Темнота невольно принесла мне облегчение. Глаза стали менее напряженными, нежели днем, а в теле перестало ощущаться жжение. Неужели это чертово обращение закончилось? Почти двое суток… Наверное, это можно сравнить с тем, как заново родиться. Только в отличие от ребенка, который не чувствует боли при рождении, я прочувствовала все до мельчайших подробностей.