Неприкаянная. Жизнь Мэрилин Монро

27–28 июля 1962-го: «Cal Nova Lodge», Кристал-Бэй, Невада

В резюме к статье «Обнаженное самоубийство», опубликованной в журнале «Американской академии психиатрии и права», доктор Роберт Саймон пишет: «Обнажение при попытке самоубийства рассматривается как свидетельство серьезности намерений довести попытку до конца. Умышленное членовредительство, без намерения умереть, редко совмещается с обнажением». В своей статье доктор Саймон отмечает, что в случаях с женщинами, покончившими с собой в обнаженном виде, традиционно считалось, что это убийство, замаскированное под самоубийство, поскольку «женская стыдливость переходит в смерть». Похоже, это не так. Большая часть самоубийств с обнажением происходит путем отравления или повешения, в результате чего тело предстает в наихудшем виде. Психологические объяснения самоубийства с обнажением пока еще не выяснены. Возможными мотивами, говорит доктор Саймон, являются месть, искупление, ощущение крайней уязвимости. В других случаях – особенно, когда имеет место передозировка, – никакого рационального мотива может и не быть. Бывает, что так случается лишь потому, что человек полностью теряет ориентацию.

23:25

На мгновение она забывает, где находится. Куда идет. Здесь туманно, не хватает воздуха и пахнет мужчинами. В животе покалывает. Остановившись в кромешной темноте, она думает, что здесь можно бродить вечно, так и не найдя выхода.

Немного похоже на ту игру, в которую они играли в детстве на заднем дворе: тебе завязывают глаза, потом несколько раз поворачивают кругом и отпускают. Сначала страшно, страшно до тошноты. Но потом приходит инстинктивное понимание, что в конце концов ты выберешь правильное направление.

Протянув руку, она ненароком смахивает с вешалки пальто. Это пальто Синатры. Она в его гардеробной.

Выбравшись из казино, Мэрилин спешно прошла по туннелю к коттеджу, чувствуя себя в подземном переходе, словно в сказке. Из одной жизни в другую. Держась за металлический поручень, она осторожно, шаг за шагом, спустилась по устланной ковром лестнице. Путь освещают голые лампочки, теплящиеся на фоне сырых стен. Где-то на середине пути она поняла, что покинула территорию Невады, где правила не просто другие – они изменчивые. Их можно трансформировать. Можно по-разному интерпретировать. Она помнила, что идти нужно прямо. Никуда не сворачивать. Не искать обходных путей. Осторожно, сдерживая нетерпение, скользя пальцами по водопроводным трубам, она продвигалась к выходу из дома Синатры. За ней следовали мужские голоса – громкие, требовательные. От голосов вибрировали трубы. Они вылетали из-за поворотов. Эхо Джанканы. Будь начеку, не расслабляйся, напоминала она себе. Не впускай их в себя. Она повторяла это снова и снова, пока и в самом деле не почувствовала голоса в себе. Настойчивые и громкие. Колючие. Рука отдернулась от трубы, пальцы сжались в кулак. Она обернулась. Посмотрела в темноту за спиной. Ничего не увидела и, прибавив шагу, продолжила путь. Лишь бы не дать им почувствовать ее страх. В конце туннеля, так и не увидев никого, она взбежала по ступенькам в гардеробную Фрэнка и даже ни разу не споткнулась.

В приоткрытую дверь струится отраженное озером лунное сияние. Она стоит в гардеробной, касаясь головой раскачивающейся вешалки, недосягаемая для оставшихся в туннеле преследователей, одна и в безопасности.

Как в той детской игре во дворе.

Она чувствует – они идут. (Кто? Джанкана со своей бандой? Или Фрэнк – со своей?) Грузные, тяжелые шаги грохочут по бетонному полу. Ни намека на учтивость. Приезд на Тахо был попыткой сбежать. Не стать частью той жизни – жизни шоу-бизнеса. Но они не позволят ей этого. Она извивается, стараясь выпутаться из длинного спортивного пальто, и слетевшая с ноги правая туфелька ударяется о стену.

Она уже потеряла время, дважды обшарив гардеробную в поисках туфельки. В кино сцена могла бы получиться комичной – темная гардеробная, неуклюжие гангстеры и напуганная, растерянная блондинка. Но только они не такие уж неловкие, и это не кино. В конце концов она сбрасывает левую туфельку, швыряет ее через плечо и бежит прямиком к передней двери. Только бы добраться до своего домика, закрыть за собой дверь, отгородиться от всего мира!

Терраса неровная и шаткая. Она едва держится на ногах от страха. Голоса ближе и ближе. Она взлетает по ступенькам. Колючие доски цепляются за чулки. До домика номер три рукой подать, но в какую сторону идти? Запутавшись, она поворачивает направо, к бассейну. Туда, где светится похожая на искусственный опал вода.

Забилась в уголок. Ступням больно. Подошвы нейлоновых чулок стерлись, в пятки вонзились камешки. Она прислоняется к окружающей бассейн проволочной изгороди, обхватывает себя руками. Может, удастся раствориться в ночном сумраке, смешаться с темнотой.