Неприкаянное Племя: Сурвивалист (СИ)

- Дорогая, - прозвучал ехидный женский голосок, - неужели вы ещё не поняли? Вслед за гвардейцами, скачут рыцари бунтовщиков, они попросту растопчут свою же пехоту.

- Эмм... да, хитро придумано.

Задумка капитана Чвалина вполне могла увенчаться успехом и ход сражения был бы кардинально изменён, однако в тот момент, когда гвардейцы Риницы врубились в тыл пехотинцам, из ворот замка вышли два новых полка. Первый направился к холму, чтобы лучники не смогли поддержать товарищей, второй - отрезал пути отхода кавалеристам Риницы.

Василий Гикан, наблюдавший за битвой немного в стороне от ставки княжны, развернулся и, сохраняя спокойствие, подошёл к Катаржине. Не дойдя несколько шагов до трона, на котором восседала правительница, воевода остановился, упал на оба колена и, низко склонив голову, произнёс:

- Госпожа... Ваша Светлость, битва проиграна. Мы должны отступить.

Катаржина рассматривала замок барона Милич. В этот ясный осенний день воздух был неимоверно прозрачен и чист; после нескольких недель, когда тяжеловесные тучи давили с небес, мир опять стал большим, расширившись не только до горизонта, но и ввысь; однако с запада, со стороны Пограничных Гор, вновь наползали чёрные облака; приближалась гроза. Ей казалось, будто она даже различает фигурки лидеров Рокоша, на площадке надвратной башни замка. Взгляд девушки соскользнул на поле боя - там происходила какая-то вакханалия, разобраться в которой она не смогла. Медленно она посмотрела на своего воеводу и вспомнила одну сценку из детства.

Играя в отцовском замке, Катаржинка забрела на псарню. Там девочка увидела очень милого и игривого щенка, он весело прыгал, храбро гонялся за бабочками и стрекозами. Катаржина подумывала взять его себе и вырастить защитника, но в это время из ворот псарни вышел матёрый самец и сурово рыкнул на щенка. Тот моментально упал на спину, смешно поджал лапы, выставляя животик, и жалобно заскулил... Большего проявления трусости, готовности принять любое наказание, девочка никогда не видела и передумала брать такую собаку.

Поза Василия Гикана, весь его внешний вид, напомнили Катаржине того щенка. Покорность. Смирение. Готовность к наказанию... Неожиданно ярко ей вспомнился муж, вот уж кто никогда не сдавался и всегда добивался своего.

- Ты думаешь так же, брат Харальд. - Катаржина посмотрела на монаха, стоявшего за спиной воеводы.

- Да, - варвар не собирался падать на колени, ограничившись вежливым кивком. - Вам надо уходить, а мы организуем защиту.

- Что я слышу?! Мой муж говорил, что вы лучшие воины ордена, но я вижу трусов, твердящих о поражении.

- Госпожа, мы не можем допустить, чтобы повстанцы добрались до вас.

- Значит, мы должны отрубить голову змее, Харальд. - Катаржина указала рукой в сторону замка повстанцев. - Там сидят бароны, объявившие Рокош. Бери свой отряд и принеси мне их головы! Тогда с бунтом будет покончено.

Северянин молча кивнул, посмотрел на коленоприклонного воеводу, развернулся и поспешил вниз. У подножия холма его поджидали нетерпеливые соорденцы. Все тридцать членов отряда Дракон были в сёдлах, ожидая команда воеводы, даже Михаил успел вернуться в строй.

Харальд быстро ознакомил друзей с задачей, которую перед ними поставила Катаржина. Откровенно говоря, план был самоубийственным, но с другой стороны, если кто-то и мог его осуществить, то только они. Сегодня многие погибнут, если не все, но Дракон возродится - таково проклятие отряда, каждый из них смертник. Наверное, нужно было что-то сказать, но что?

Харальд ещё раз улыбнулся:

- Друзья. Если мы выживем, то будем счастливы. Придут лучшие времена! Я рад, что у меня есть вы, постарайтесь остаться в живых, если сможете. Даже если меня не будет. Смерть любого из нас - ещё не смерть ордена. Серый Мисаль будет существовать, а в оранжерее расцветут Лотосы и будет сформирован новый Дракон. А сейчас, забудем о смерти! Мы обречены на победу! И мы победим! Вперёд!

Харальд превратил посох в копье и тронул поводья, морал взял с места лёгкой, грациозной рысью. За лидером отряда направились остальные чатра. Шли тихо, стараясь держаться в тени холмов, - противник не должен раньше времени узнать об их плане. Не звучали боевые трубы, не кричали всадники, только слабый ветерок колыхал синие плащи. Монахи благополучно обогнули второй холм и выехали на открытое пространство. Впереди лежала широкая долина, в центре которой шла ожесточённая сеча, с противоположного края и немного правее возвышался замок барона Милич. Дальше скрываться не имело смысла. Наоборот! Харальд поднял руку, барды грянули «Атаку», накладывая бафы, скакуны с лёгкой рыси перешли в тяжёлый, всесокрушающий галоп.