Неприкаянные

Майна с интересом вглядывался в лица тех, кого представлял ему Бритва. Одноглазый Каменобоец — худощав и хрупок на вид. Вряд ли такой поднимет десятифунтовый молот и сможет раздробить хотя бы куриное яйцо. На нем были выцветшая спортивная рубашка и старые джинсы. Почти как у Бритвы. Гладко выбрит, волосы курчавые и, наверно, давно по мытые. Пальцы, похожие на клешни, сжимали толстую сигару, испускавшую густой вонючий дым. Зрячий глаз слезился от дыма, и Каменобоец непрестанно вытирал его тыльной стороной ладони. Глаз этот, пока его снова не застилали слезы, все время следил за Майной недобрым, змеиным взглядом.

Профессор тоже курил сигару. Одежда на нем, как и на всех, была потрепанная. Голова почти совсем облысела, хотя, судя по всему, лет ему было еще немного. Лицо украшала клинообразная бородка, из-за которой, видимо, его и прозвали Профессором. Уши торчали в стороны, точно у огородного пугала. Голова напоминала Майне клубни турнепса, которые он видел на ферме белого хозяина.

Подметальщик, коренастый человек, казался старше других. Щеки толстые, между двумя верхними передними зубами зияющая щель. Огромный выпуклый лоб и массивная грудь придавали ему сходство с изготовившимся к бою буйволом. Редкие зубы, жидкие усики на мясистом лице Подметальщика напоминали Майне огромных крыс, докучавших им с Меджей на ферме.

— А вот это — дама моего сердца, Сара. — Бритва закончил церемонию представления и, крепко обняв молодую женщину, поцеловал ее в лоб.

Майна еще раз окинул взглядом комнату и всех, кто в ней был. Картина сплоченной шайки и тихого убежища, которую он рисовал в своем воображении, утратила ясность очертаний. Сейчас он видел перед собой только сборище бедняков, отчаянно цепляющихся за жизнь. Единственное, что у них осталось. Жалкий удел, что и говорить! Однако никто из них, по всей вероятности, не страдал склонностью жаловаться на свою судьбу. Казалось, их вполне устраивала эта темная дыра и эти толстые сигары.

— Ну, как тебе нравятся ребята? — спросил Бритва. — Должен признаться: на вид они не очень умные. Но это потому, что они не хотят показать себя с лучшей стороны. Вообще-то они хорошие парни.

Майна усилием воли отвлекся от тяжелых раздумий.

— Я рад, что познакомился с ними.

— А что до пас, то мы и знать тебя не желаем, — сказал, вставая, Подметальщик.

— Что-о? — Бритва вскочил с кровати.

Подметальщик смерил Бритву взглядом, бросил окурок сигары на пол и растер его своей ножищей. Подметальщик был рослый и сильный, и по сравнению с ним Бритва казался маленьким, хилым, тщедушным.

— Что ты сказал? — снова спросил Бритва. Руки его, свисавшие вдоль тела, угрожающе напряглись.

— В прошлом году ты тоже привел сюда одного своего старого дружка, — сказал Подметальщик. — Кончилось тем, что мы загремели, за решетку угодили, а двоих даже вздернули. Как знать, может, этот твой друг — тоже шпион?

— Я — Бритва, и мне дано решать, кого звать к нам, а кого нет. Так? Если ты в чем-то со мной не согласен, сколоти свою шайку и убирайся к черту. Это же относится и ко всем остальным, если они уж больно умные стали. — Он с вызовом посмотрел на своих товарищей. Большинство из тех, с кем он встретился взглядом, отвели глаза. Но было ясно, что никто не хочет принять сторону Бритвы.

— Слушай, Бритва, — неожиданно заговорила Сара. — Будь благоразумным. Сперва о ребятах подумай, а потом уж обо всем остальном.

Бритва резко обернулся к ней.

— А ты чего тут мешаешься? Тебя не спрашивают, помолчи. Или катись отсюда.

Сара пожала плечами.

— Не злись, я ничего такого не сказала.

Она встала с постели. На ней была очень короткая юбка, отчего ее полные ляжки обнажились больше, чем позволяли приличия. Большие груди выпирали так сильно, что, казалось, вот-вот прорвут блузку и вывалятся на пол. Присмотревшись к ней внимательней, Майна подумал, что хотя она и не красавица, но женщина аппетитная.

Сара подошла к Бритве и сунула свою руку в его. Ростом она была ниже Бритвы, немного полновата.

— Мы ничего не имеем против твоих друзей, Бритва. — Она старалась говорить как можно ласковей. — Но мы не хотим еще одного провала. Уже больше четырех лет, как мы вместе, и будет жаль, если твой друг выдаст нас. Разве я не права?

Бритва взглянул на Майну. Профессор смущенно кашлянул.

— Мы тут без тебя посовещались, — объявил он запинаясь и посмотрел на своих товарищей, как бы ища у них поддержки.

Бритва вскинул голову и оттолкнул от себя Сару.

— Что ты сказал? — крикнул он. — Кто дал вам право совещаться в мое отсутствие? Говори! Кто это придумал?

Все молчали. Атмосфера в комнате чрезвычайно накалилась. Подметальщик сел, обрадованный тем, что гнев Бритвы обращен теперь не на него, а на других. Профессор нервно теребил свою бородку.

— Ну, кто? — опять спросил Бритва, стараясь говорить спокойно.

Никто не отвечал.

— Ты, что ли, Каменобоец?

Каменобоец молча покачал головой.

— Подметальщик?

— Нет, не я, Бритва.

— Профессор?

— Мы тут… — начал было Профессор.

— Ты или не ты?

— Нет, сэр.

Остальные тоже ответили, что они не были зачинщиками. Оставалось спросить только Сару. Бритва посмотрел на нее.