Неприкаянные души (ЛП)

К несчастью, Уинтер понимал. Хоть его промысел и незаконен, он много трудился и не искал легких путей решения проблем. Отец всегда говорил ему, что хуже нет позора, чем оказаться в долгу. Это вопрос гордости.

Но их отношения были важнее его и ее гордости.

– Неделя, месяц – какая разница? Мы оба знали, что со временем я уеду, – продолжила Аида. – Ты ведь не хотел ничего постоянного, когда предложил спать с тобой, помнишь?

«Да уж, помню». Уинтер застегнул ширинку на штанах и уселся на постель:

– Поверить не могу, что ты правда уезжаешь.

Аида сунула ногу между ног любовника и сжала его щеки маленькими теплыми ладонями:

– Живи сегодняшним днем, этому меня научил Сэм. Но, если честно, никогда еще мне не было так тяжело покидать город… и человека.

Если это действительно так, то почему же она уезжает?

• • •

Храм находился в узком ничем не примечательном трехэтажном доме из кирпича, стоявшем среди дюжины таких же. Местные жители и западные туристы толпами проходили под развешенными над входом треугольными оранжевыми флагами. Надпись на основной вывеске, с которой свисали разрисованные фонари, гласила сперва на китайском, а ниже на английском: «Храм “Восставший лев”».

Уинтер силился сосредоточиться на главном: в храме предположительно находится его отравитель, а сам он, если не поостережется, вскоре может оказаться на месте Пардуччи. Но забыть о намерениях Аиды никак не получалось. Когда бутлегер переводил на нее взгляд, она смотрела в окно, погруженная в собственные мысли и неприступная. А вот он медленно погружался в пучину отчаяния.

«Живи сегодняшним днем». Чушь собачья!

Она уедет через неделю в поисках нового приключения, а то и заведет нового любовника. При мысли о ней в объятиях другого желудок Уинтера обратился в камень, а руки сжались в кулаки.

Аида вела себя так, будто ей ничего не стоит уйти, не оглядываясь. Словно она выбрала блюдо на ужин – говядину или цыпленка, – а завтра будет обедать уже в другом ресторане. Чертов роман без обязательств. Ничего глупее Уинтеру уже давно в голову не приходило. Такую интрижку он мог завести с Сук-Йин или Флори Бичем.

Но не с Аидой.

Разве все это для нее ничего не значило? Время, проведенное в его объятиях? Уинтер украдкой посмотрел на спутницу, когда Бо припарковался через дорогу от нужного им храма. Снова меж ее бровями залегла глубокая складка, и Аида кусала нижнюю губу. Либо Уинтер был идиотом, влюбившись в ту, что не разделяла его чувств, либо медиум лгала, напуская на себя легкомысленный «живу-сегодняшним-днем» вид. Боже, дай ему силы выяснить, что к чему, пока не поздно.

Из храма поднимался дым с цветочным и слегка пряным ароматом. Уинтер осмотрелся и ничего особенного не заметил, так что они втроем пошли ко входу. Четверо его людей проводили их до двери, держась на расстоянии в несколько машин.

Две симпатичные девушки в расшитых традиционных платьях красного цвета собирали пожертвования у посетителей. Уинтер сунул в банку банкноту и прошел со спутниками в большую комнату – не то вестибюль, не то музей. Позолоченные колонны, искусно вырезанные из дерева ширмы и украшенные статуи китайских божеств заполняли помещение с низким потолком. Две красные двери в противоположном конце комнаты выходили в открытый двор, где в красно-золотой пагоде находилась усыпальница, охраняемая по обе стороны парой железных китайских львов.

Дым от горящих под потолком палочек тут был таким густым, что дышалось с трудом. Служители храма продавали благовония и китайские ритуальные деньги. Под пагодой посетители совершали подношения и распевали молитвы.

• • •

Уинтер заинтересовался столом, за которым две женщины раздавали цилиндрические бамбуковые чашки. Вывеска гласила: «Оракул Гуань Инь [32]: китайские гадальные палочки [33]». Страждущие становились на колени перед усыпальницей и трясли чашки, пока на потертые булыжники не падала палочка с номером. Каждая цифра соответствовала пророчеству. Люди несли выпавшие палочки к небольшой полотняной палатке в углу двора, где предсказатель давал пояснения.

Тот самый чертов мерзавец, что отравил Уинтера.

– Это, должно быть, тот, кто нам нужен, – подтвердил Бо.

Уинтер кивнул:

– Давай-ка побеседуем с оракулом.

Когда предыдущий посетитель вышел, Уинтер нагнулся и зашел в палатку с золотой бахромой над входом и оказался в тусклом помещении примерно два на два с половиной метра. Масляной фонарь стоял на маленьком переносном столике, за которым сидел высохший мужчина, одетый в черное церемониальное одеяние с широкими рукавами. Длинная седая косичка была перекинута через плечо.

Предсказатель что-то писал и даже не поднял глаза, а махнул рукой на два складных стула перед столом:

– Пожалуйста, присаживайтесь.

Возле локтя оракула стояла плоская коробочка с клочками бумаги и пронумерованными предсказаниями. На афише сбоку говорилось, что его зовут мистер Ву.

Аида села. Уинтер расстегнул пиджак и устроился рядом с ней, вытянув длинные ноги насколько возможно. Бо отвязал полог палатки и закрыл вход.