Неприкаянные души

Общими усилиями они расположили людей по тем же местам, где артисты и сотрудники филармонии находились вчера. Митька тут же зафиксировал все это с помощью своего неизменного планшета. А потом попытался начать опрос.

Очень быстро он понял, что буквально за сутки люди могут сильно изменить свой взгляд на вещи. Сегодня большая часть участников вчерашней репетиции убедили себя, что никакого привидения они не видели. Что-то странное было, да. Но вот что… Несколько человек, недовольных руководством, даже выдали малопонятные версии, что вчерашний инцидент – это каким-то образом подстроенная новым директором филармонии провокация. Ее нелогичная попытка всех запугать и доказать свою власть. Наверняка же Зинаида Федоровна знает, как весь коллектив ее не любит.

Владимир посоветовал охотнику за привидениями не сильно поднимать эту тему, а просто расспрашивать людей, что они чувствовали перед инцидентом. И это сработало.

– Слава богу, вы здесь! – приветствовал Митька друзей. – Я чуть не свихнулся в этом дурдоме! Тут всего пятеро верят, что видели призрака. Остальные… Неважно.

– А скольких ты уже успел опросить? – оглядывая зал, спросил Стас.

– Их всего тридцать четыре человека, – сверяясь с любимым планшетом, доложил Митька. – Я говорил с двенадцатью. Начал с тех, кто был в середине зала. Они лучше всего могли его видеть. А потом еще пришлось с тремя девушками общаться, прямо вот сразу, потому что им надо было куда-то срочно выйти. И… они все перемещаются! А я велел сидеть на местах!

– Они люди, Мить, – миролюбиво заметила Ксюша. – Для них это нормально. Тем более они не понимают, что происходит и чего от них хотят. Давай список, мы вчетвером все сделаем быстро.

– И вон с тем дядькой поговорите, – от понимания, что ему больше не придется одному заниматься этим делом, Митька сразу успокоился. – Он режиссер. Его все слушают. Мы будем ставить записи Анны?

– Конечно, – Полина тоже старалась улыбаться другу как можно более дружелюбно и ласково. – Хочешь пока настроить оборудование?

Митька просто расцвел от такого предложения.

– Нужно это сделать, – протараторил он, уже собравшись бежать. – Там есть девушка, она помощник звукорежиссера. Она сама ничего не видела. Но вменяемая такая. Обещала мне с аппаратурой помочь…

И он поспешил к сцене.

– С каких это пор нашему техническому гению нужна помощь с аппаратурой? – хитро спросила друзей Ксюша.

– С каких пор он вообще начал обращать внимание на живых, а не на виртуальных девушек? – в тон переспросил Стас.

– Давайте оставим его в покое, – предложила Полина. – Пошли в народ.

Уже через минут двадцать ребята начали понимать, что Митька был прав относительно публики. С ними говорили. Много. Часто не по теме. Иногда вообще неизвестно о чем.

– Да точно это была кукла! – увещевала одна из гримерш. – Ее Зинаида сбросила, а потом на веревке уволокла. И все чтобы нас запугать.

– Ну, не мог же это быть призрак, – вторила ей еще одна дама из работниц сцены. – Только он какой-то… смазанный весь. И с головой у него проблемы.

– Если Зинаида актера для этого наняла? – тут же вставила гримерша. – То тут точно с головой не ладно. На такое соглашаться!

– А что все-таки с головой? – записывая крохи данных в блокнот, поинтересовалась Ксюша.

– Голова у него большая и вытянутая, – вспомнила вторая из опрашиваемых. – Может, парик какой?

– Но вчера вообще день отвратный был, – делилась гримерша дальше. – Эта дива поет шикарно, конечно. Но так нервно все было. Прямо сердце заходилось. Будто беда должна быть. Или давление скачет?

– Вот и у меня, – удивилась совпадению вторая женщина. – Но я думаю, просто у меня интуиция хорошая. Она как запела «Великий царь». Я прямо сижу, дрожу вся и думаю: не к добру. И холодно так было…

– Да знаю я, что это был призрак, – спокойно заявил Полине некий молодой человек бархатным тенором. – Всем же известно, что нельзя Снегурочку исполнять.

– А почему нельзя? – как бы между прочим поинтересовалась Полина.

– Примета плохая, – изрек тенор меланхолично. – Вот и накликали. Но это было странно. Я стоял близко к ложам. Там наверху его не видел. А потом все стали пальцами показывать. Смотрю, он перевесился и летит. А потом… ничего. Я даже испугаться не успел. Было так холодно. У нас тут всегда сквозняки. Я беспокоился, как бы связки не простудить. И… как-то так тяготно было… Знаете, будто я потерял что-то важное. Или могу потерять. Да! Кого-то потерять! Близкого мне человека… Кстати, а вы что сегодня после репетиции делаете?..

– Я в курсе, зачем вы здесь, – сообщил режиссер Стасу. – Это все, конечно, ужасает. Но Владимир сказал, вы хотите его проверить. Призрака. Понимаю, и идея вывести всех из зала хороша. Лишние сплетни не нужны. И да, я его вчера видел. Мы с Владимиром слушали Анну. Ох! Что за голос у нее! Все-таки лирико-колоратурное сопрано – это нечто! И…

– Вы его первым заметили, как я понял? – У Стаса это был уже пятый респондент. Хотелось закончить безумный опрос как можно скорее.