Неприкаянный (СИ)

- Сейчас - скорее не «куда», а «откуда», - ответил чародей. - Для начала уберёмся подальше от войны и Ордена.

- А потом?

Энормис поскрёб ложкой дно котелка, вдруг отставил его и в упор посмотрел на Лину.

- Не знаю, как на это ответить, - он пожал плечами. - У меня есть несколько задумок, но когда ты говоришь «мы», я начинаю сомневаться, что возьмусь за их исполнение. Потому что это всё мои и только мои планы, и делать тебя их частью... неправильно, что ли. Пока есть это «мы», не может быть моих или твоих интересов, они могут быть только общие. Понимаешь, о чём я?

Лина понимала. Чего она не понимала, так это зачем так сложно отвечать на достаточно простой вопрос.

- Я думала, с этим мы уже определились.

- Нет, не определились, - отрезал чародей. - Я согласился взять тебя с собой, потому что у меня не было иных планов, кроме бегства. Не было направления. Теперь есть. Но коль скоро ты стала моей ученицей, мне нужно думать за нас обоих, а не только за себя.

Это прозвучало обидно. Со слов Эна выходило, что Лина - какой-то неразумный ребёнок, которого надо от всего беречь и чьё мнение совсем не имеет значения. Девушке тут же захотелось высказать чародею всё, что она думает о его «сомнениях», причём в самой жёсткой форме, чтобы навсегда выбить из него эту сверхдобропорядочную дурь.

Но вместо этого она тоже отставила кружку и со спокойной улыбкой проговорила:

- Ты, наверное, тогда не понял. Давай повторю, - Лина наклонилась к Энормису. - Просто езжай куда хочешь, а я поеду с тобой.

Между ними повисла пауза, которая растянулась, казалось, на часы. По лицу мужчины невозможно было угадать, о чём он думает. Лина не знала, как ещё точнее донести до него элементарную мысль: что ей всё равно, куда они отправятся. Главное - не по отдельности.

Несколько лет девушка избегала любых знакомств, любых продолжительных связей, надеясь таким образом защититься от вечно голодной отвратительной химеры под названием «мир». Едва почувствовав, что привыкает к месту или человеку, она делала всё, чтобы избавиться от привязанности. Это действительно помогало не влипать в неприятности, но в то же время угнетало. С каждой убитой привычкой Лине казалось, что внутри лопнула очередная ниточка, и что всё там вот-вот окончательно расползётся на лоскуты, развалится на кусочки... Когда было тяжело, она спрашивала себя: «А разве жизнь - весёлая прогулка?» Когда становилось совсем невмоготу, она орала, стиснув кулаки: «Бывало и хуже!», и переступала через себя снова и снова, потому что просто не могла позволить миру взять верх. И только наткнувшись на этого странноватого чародея, Лина поняла, насколько это странно и глупо - надеяться только на себя. Тогда, стоя в пышущем жаром дыму, всматриваясь в неподвижную спину того, кто, как и она, потерял всё, девушка решила - довольно. Не будет больше страха и скрипа зубов по ночам. Хватит без конца твердить: «Я сильная, я сильная!» и заставлять себя дышать, когда больше всего на свете хочется задохнуться. Нужно просто один раз довериться кому-то по-настоящему сильному - и такой человек как раз оказался рядом.

Энормис смотрел на Лину со странной смесью грусти и благодарности. Наверное, он думал, что его ученица не понимает, о чём говорит, что она ещё слишком юна и легкомысленна. На самом же деле она ни в чём и никогда не была так уверена, как в последних своих словах.

- Я должен выяснить, что случилось с Квислендом, - сказал чародей. - Найти виновных и при возможности призвать к ответу. Ещё очень хотелось бы раскопать что-то о своём прошлом. Иначе мне не будет покоя. И при всём этом очень желательно не сдохнуть. Так что для начала всё-таки нужно найти безопасное место.

- Мне всё нравится, - кивнула девушка, чем вызвала смешок спутника. - Хотя насчёт последнего пункта сомневаюсь.

- То есть?

- Нет в мире безопасных мест, - сказала она, отвернувшись.

- А, ты просто их не находила, - махнул рукой чародей. - В мире есть всякие места.

Девушка чуть не сказала: «Про Квисленд ты тоже говорил, что там безопасно», но вовремя остановилась. Улыбнулась, как бы в знак согласия. Ведь дело было не в том, есть ли на свете безопасные места, а в том, что это сказал человек, которому совсем недавно очень наглядно показали обратное.

Разговор завершился сам собой, но никто этого и не заметил. Чародей и его ученица сидели у костра, глядя в огонь, и каждый размышлял о своём.

Лина вдруг подумала, что и впрямь никогда не чувствовала себя до конца защищённой, и потому убедила себя в том, что только так и может быть. Но что если Энормис и в самом деле прав? Ведь защищённость бывает разная. Хорошо тем, у кого есть дом - для них родные стены, даже если это стены ветхой лачуги, служат символом безопасности. Бездомным и вечным странникам остаётся только одно - искать тепла и защищённости в других людях. Только другой человек, понимающий и принимающий, способен дать неприкаянному изгою спокойствие и уверенность в завтрашнем дне.