Неприкаянный (СИ)

Я покачал головой и воткнул последнюю иглу. Теперь нужно было создать образ и привязать его к фитилю свечи. Я составил в воображении нечто простое, не броское, но с необходимыми убедительными деталями и старательно вплёл получившуюся картинку в заклинание. Через минуту у меня в руке уже лежал самодельный артефакт, зачарованный на одно превращение.

Круг Лина и правда начертила ровно. Я встал рядом с ней, поставил свечку в центре фигуры и зажёг её магическим пламенем, чтобы не задуло ветром. Теперь просто требовалось подождать, пока не завершится обряд.

- У меня нехорошее предчувствие, - внезапно сказала Лина.

Она обнимала себя за плечи, будто озябла, и смотрела в сторону; сомнения и неуверенность были буквально написаны на её лице крупными буквами.

- В чём это проявляется?

- Просто нехорошо, - посмотрела на меня, поёжилась. - Чувство, как будто я иду в полной темноте по мостику, и знаю, что скоро он оборвётся. Но когда именно - не знаю.

- У меня тоже так бывает, - я пожал плечами. - Это страх неизвестности. Но она пугает только до тех пор, пока таковой остаётся. Просто постарайся понять, что именно тебя тревожит, и страх утихнет.

Девчонка в свою очередь пожала плечами.

Её волосы постепенно теряли форму и цвет. Заклинание уже действовало, и выглядело это престранно. Я никогда раньше не накладывал морок на людей, поэтому с интересом наблюдал за процессом, следя за изменениями внешности девчонки. Лина, видимо, тоже начала замечать во мне перемены и во все глаза смотрела на моё превращение.

Тем временем её волосы из прозрачных стали просто светлыми; на лицо прокрались мелкие морщинки, сначала призрачные, потом вполне натуральные; добротная одежда становилась грубой и изношенной; изящные руки опухали и обрастали мозолями, как у крестьянки. Черты лица несколько расплылись, нос немного увеличился, глаза потеряли свою выдающуюся зелень, ресницы укоротились.

Я перевёл взгляд на наших лошадок и с удовлетворением отметил, что заклинание отлично справляется со всеми нами. Добротные скакуны превратились в кляч, а седельные сумки почему-то стали сетками с капустой. Я хмыкнул, разглядывая эту странную метаморфозу. При создании образа я совсем забыл про сумки, но заклинание довершило общую картину моего воображения само. Довольно редкое явление. В итоге сетки получились намного большего размера, чем настоящая поклажа, так что мне пришлось вмешаться и превратить их в простые тюки со всяким барахлом. Солдаты должны купиться.

Наконец последняя игла упала, и фитиль потух, обозначив окончание обряда.

- Всё, можешь выходить из круга, - мой голос звучал простодушно и басил сверх меры.

- Ну и видок у тебя, свинопас, - протянула Лина не своим голосом. Низким хриплым альтом.

Я смерил взглядом ухмыляющуюся бабёнку и ответил, присовокупив ответную улыбку:

- На себя посмотри, доярка.

Улыбка на лице Лины тут же увяла, и девчонка целеустремлённо направилась к краю озерца, видимо, чтобы полюбоваться на своё отражение. Через минуту со стороны, куда она ушла, раздался вопль:

- А-а-а! Что ты со мной сделал?! В кого я превратилась?!

Её истеричный тон здорово меня развеселил, и я довольно мерзко хохотнул. Лина, как и всякая девушка, хотела быть красивой везде и всегда, так что подобное превращение для неё выглядело сродни святотатству. Хотя, на мой скромный взгляд, ей-то беспокоиться не стоило - с внешностью у неё всё было в порядке. Даже очень в порядке.

Я вышел к краю озера. Лина стояла на коленях у самого края воды и держалась за лицо. Она разглядывала своё изменившееся отражение, и в глазах её плескался ужас.

- Что ты наколдовал?! Посмотри на меня! Я - старуха! - прокричала девчонка, взвившись на ноги.

На самом деле на вид её образу я бы не дал больше тридцати пяти, но спорить, конечно, не стоило. Я изо всех сил давил в себе улыбку, понимая, что смеха она мне может и вовсе не простить.

- Нельзя было, ну не знаю, просто лицо изменить, обязательно было в бабку превращать?! -проорала «бабка».

И тут меня прорвало. Я захохотал так, что чтобы не упасть, мне пришлось схватиться за рядом стоящее дерево. Лина какое-то время прожигала во мне дыру гневным взглядом, но потом на её лицо вползла змеистая усмешка:

- Иди теперь ты на себя посмотри, твоя очередь.

Я отлепился от дерева, и, вытирая выступившие от смеха слёзы, принял её позу у воды.

Из озера на меня посмотрело широкое, скуластое, но простое лицо деревенского мужика, которому только-только перевалило за тридцать. Нос картошкой, светлые соломенные волосы, низкий лоб и добродушные голубые глаза. В общем, типичный крестьянин. Я встал, всё ещё глядя в воду. Рядом со мной появилась Лина - она пристально вглядывалась в моё лицо. Думала, наверное, что я буду так же верещать от ужаса, но, глядя на мою довольную физиономию, всё больше разочаровывалась. Я заранее знал обо всех изменениях своего облика. Вид собственного отражения вызвал у меня скорее удовлетворение от хорошо выполненной работы.

- По-моему, отлично получилось.