Неприкасаемая

Но потом вспоминаю, кто они и кем пытаюсь быть я сам. Являясь частью «высшего общества», вы обязуетесь прикладывать все свои усилия, чтобы избежать скандала. Такая крошечная деталь, как я, влюбившийся в свою сводную сестру, способна обернуться грандиозным медиа-цирком, который повлечёт за собой вред для Вивиан, отца и наших репутаций. Всё превратится в один сплошной пиздец. И обойти стороной это можно только если, первое: мы заставим себя разойтись, отодвинув в сторону чувства и продолжив жить, пусть это и делает нас несчастными. Или же второе: расставание папы и Вивиан, а если брать в расчёт свадьбу, свидетелем которой мне предстоит стать, я бы сказал, что наш единственный выход — первый. И неважно, насколько от этого больно.

Ладони потеют и под ложечкой сосёт, пока я стою рядом с отцом, наблюдая, как он, взяв руки Вивиан, начинает произносить клятвы. Я не слышу слов, которые он произносит, потому что в ушах стоит рёв крови из-за сердца, усиленно бьющегося в груди, и от этого становится невозможным ничего услышать.

Я продолжаю пытаться сосредоточиться на счастливой паре передо мной, но вместо этого мои глаза то и дело своевольно возвращаются к Рейвен. С каждым мигом меня тошнит всё больше. Я прикладываю все усилия, чтобы не поглядывать на часы в ожидании окончания этой сраной церемонии. Такое ощущение, будто время замерло, и мне приходится заставлять себя стоять здесь, наблюдая за стоящей в шести шагах от меня с тем же мрачным выражением лица женщиной, по которой ежедневно изнывает моё тело.

Для неё это так же тяжело, как и для меня, а прошлой ночью я зашёл дальше и поцеловал её, потому что, как обычно, не подумал и повёл себя как самовлюблённый болван. Я винил алкоголь, но правда в том, что я хотел сделать это с того момента, как она вошла в ресторан той первой ночью после своего возвращения, вот только мне потребовалось дождаться прошлой ночи, чтобы, наконец, найти мужества послать всё и посмотреть, что может произойти дальше.

Я солгу, если скажу, что крохотная часть меня не жалеет о том, что я сделал вчера. Не стану отрицать своего желания к ней, даже более того — никого в своей жизни я ещё так сильно не хотел трахнуть. Я не привык к слову «нет». Поэтому когда слышу, как она говорит мне, что мы не можем, моё желание лишь растёт.

И дело не спасает её ротик, отказывающий мне, в то время как тело и глаза говорят «да», почти умоляя меня не обращать внимание на слова, и во что бы то ни стало трахнуть её. Ещё никогда в жизни я не прикипал так к женщине.

Особенно услышав, как та во сне признаётся мне в любви. Одно это делает очевидным, что она хочет меня, пусть и борется каждый раз.

Теперь мы имеем дело с порочным кругом.

Я определённо не могу представить, чтобы боль, смятение и натуральная похоть в ближайшее время куда-то исчезли. Так что единственный способ это исправить — забить на хренов свадебный приём и найти хорошее отвлечение, способствующее моему выживанию следующие несколько часов.

Наконец, я слышу радостный рёв и аплодисменты, вырывающие меня из размышлений. Бросаю взгляд в сторону и вижу отца, притянувшего Вивиан для их первого поцелуя, как мужа и жены.

За несколько секунду мои ноги приносят меня в центр прохода, прямо к Рейвен, которая выглядит так, будто душит свой букет.

Она выдавливает улыбку, цепляясь за мою руку. У меня уходят все силы, чтобы хотя бы улыбаться, пока мы идём по усыпанному лепестками роз проходу, направляясь к праздничному шатру. Даже в такой чертовски дерьмовый день, единственное, что я могу сказать — от вида Рейвен захватывает дух. От того, как она двигалась, направляясь к алтарю, с ума сошёл не только мой член, но и сердце.

Её светло-рыжие волосы убраны в стиле ретро в высокий хвост и перевязаны лентой, украшенной стразами, светло-розовое без бретелек платье облегает идеальную грудь, а дальше свободно спадает до коленей. Я обнаружил, что всё это время фантазировал, исследуя её платье, и пытался выведать есть ли на ней трусики. Но едва эта мысль приходила на ум, как я поспешно избавлялся от неё. Последнее, что мне было нужно на церемонии — чтобы все пялились на меня, стоящего рядом с отцом с бешеным стояком.

Оглянувшись через плечо, отмечаю, что мы достаточно ушли от гостей, так что говорить можно свободно, никто не услышит. Чуть склонившись к ушку Рейвен, я тихонько спрашиваю:

— Ну как держишься?

Пожимая плечами, она награждает меня взглядом, прежде чем обратить глаза на друзей и семью, которые, поднявшись с мест, хлопают, глядя на наших родителей. Новоиспечённая семейная пара прокладывает путь, минуя их, после чего останавливается в конце прохода, чтобы поприветствовать всех, пока те покидают свои места и следуют за нами к огромному шатру.

Через несколько мгновений нам придётся полностью перейти в режим позирования, но, по крайней мере, сейчас мы можем отойти и перевести дыхание, прежде чем начнётся безумие.