Неприкасаемая

- Вы моя королева, - просто ответил Ядиан. – Вы та, кто будет коронован в течение ближайших трёх дней, если для вас это приемлемо.

- Приемлемо. Но что будут думать обо мне айсирийцы?

- Они полюбят вас так же, как и вашу мать…

Сейчас, после того как Ядиан показал ей город, Дани постаралась сконцентрироваться на его словах, но голова была забита случившимся прошлой ночью. Укус Мёрдока стал самым болезненным из всего, что Дани когда-либо испытывала, но она всё ещё ощущала что-то вроде связи между ними.

Он выпил её кровь, много крови. Перейдут ли к нему её воспоминания? При этой мысли она покраснела от смущения. Узнает ли он, насколько одиноко ей было?

Постепенно шея заживала, но Дани всё ещё чувствовала себя неловко, раздражалась. На неё давило чувство вины. Она не верила, что сама навлекла на себя это нападение – или что чем-то заслужила его. Но чувствовала свою причастность, ведь она не сопротивлялась Мёрдоку.

Дани вполне могла его заморозить, атаковать яростью снежной бури. Однако она покорилась судьбе, как будто всегда ожидала укуса Мёрдока.

Мист получала от этого удовольствие, как и Кэдрин. А для Даниэлы это стало ночным кошмаром…

- Вы сожалеете, что пришли сюда? – спросил Ядиан, отвлекая её от горестных мыслей. Он смотрел прямо перед собой, выражение лица оставалось бесстрастным, но она ощущала его напряжение.

- Нет, совсем нет.

- Вы молчите.

- Э-э, я просто удивлена всему, что вижу вокруг.

По правде сказать, в техническом смысле замок Айсгард представлял собой чудо. Построенное под невидимым ледяным куполом сооружение было облицовано кирпичом с бриллиантами огранки «багет» – каждый камень в полфута длиной. Призмы на кончиках драгоценных камней неумолимо сверкали, являя собой худший из кошмаров любой Валькирии. Хорошо хоть у меня иммунитет.

- Это поразительно, - добавила она.

- Это… ваш дом, - только и ответил Ядиан.

Изнутри стены замка были украшены замысловатыми конструкциями с врезанными маленькими бриллиантами. Тонкий слой шлифованного льда с гравировкой заменял стёкла в окнах. Люстры также изо льда свисали с потолка огромной залы; холодный голубой огонь, исходящий от них, переливчато мерцал, как северное сияние, танцующее в ночном небе.

Чем больше видела Дани, тем больше любила это место. Лёд, лёд, не хотите ли немного льда вместе вот с этим льдом? Здесь даже растения росли изо льда. Для здешних жителей лёд был священным, так же как в других культурах священными считались солнце или земля, давшие жизнь всему сущему.

Сначала все встречавшиеся на пути айсирийцы держались настороженно, но как только прошёл слух, кто такая Дани, многие стали подходить к ней.

Одна женщина даже попросила благословить её ребёнка. Дани нервно сглотнула, взяв девочку на руки. Она никогда в жизни никого не держала на руках.

Мать сказала:

- С возвращением домой, королева Даниэла.

Дани легонько дотронулась пальцами до нежной щечки младенца, и на её глазах выступили слёзы.

Вот мир, которому я принадлежу. Которому всегда принадлежала.

Я дома.

Дверь тюремной камеры с грохотом закрылась за Мёрдоком, Николаем и Себастьяном.

- Мы просчитались, - пробормотал Себастьян.

Мёрдок не стал спорить.

Когда они, снарядившись для войны, переместились в Горное Облако, на них напали вампиры из охраны короля и заперли в темнице.

Эти помещения использовались для политических заключённых. Здесь были туалет и душ. Но никто не мог переместиться сюда или отсюда, так как стены и двери укрепили с помощью магии.

К счастью, братьев не заключили в камеры внизу, наполненные старыми пыточными инструментами Иво. Так Кристоф ясно дал понять, что у него нет намерения мучить их. Или освобождать – до тех пор, пока они не сдадут Конрада. Чего они никогда бы не сделали.

Как долго король собирается держать их здесь? Недели? Или больше? При мысли о длительном заключении Мёрдок выругался про себя. Хотя он и решил не преследовать Даниэлу, его выдержки хватило ненадолго. Что бы там ни было, он очень стыдился того, что причинил ей боль, и чувство стыда не оставит его, пока он не извинится перед ней.

Сейчас он шагал по комнате, едва слушая братьев.

- Мы знали, что это может случиться, - говорил Николай. – У нас был один шанс на тысячу.

- Как Кристоф узнал? – резко выкрикнул Себастьян.

- У него свои способы.

- Способы? Такие, как Лукьян или какой-нибудь другой русский, - бросил Себастьян. – Когда я узнаю, кто донес на нас…

- И что ты сделаешь? – прервал его Николай. – Мы сами во всём виноваты. Мы нарушили закон.

- Неужели Кристоф ждал, что мы бросим родного брата? – Себастьян покачал головой. – Конрад был бы бессилен против его воинов, неспособный защитить себя, неспособный сбежать.

- С тем же успехом мы могли бы сами напасть на него, - согласился Николай. – Но если мы думаем, что Мист и Кэдрин будут просто сидеть сложа руки и смирятся с нашим заключением, то точно заблуждаемся.

- Кристоф должен понимать, что они организуют нападение, - добавил Себастьян. – Как только они узнают, что случилось, наверняка придумают план, как захватить замок и убить его.