Неприкасаемый

Сама при этом ощущала какую-то тоску в душе и по-моему даже чувствовала его эмоции внутри себя.

- Угу.

Мы немного помолчали. Марк съел несколько кусочков ароматной выпечки.

- Давай в твою игру сыграем. Я готов, - предложил он и взглянул на меня.

Я смутилась и улыбнулась.

- Хорошо. Правила помнишь?

- Да, - ответил просто.

- Замечательно. Дай подумать... О! Первый рассказ. Однажды мой брат залез на турник и упав, сильно ушиб ногу. В этом была полностью моя вина. И я сидела с ним целый месяц.

- Хм… Все?

- Да. Твоя ассоциация? Всего одно слово.

- Глупость.

- Хорошо. Почему глупость?

- Не знаю. Первое, что пришло в голову.

- Ммм. Ладно. Молодец. Готов слушать еще одну историю?

Мне вдруг вспомнился недавний случай, произошедший с Аней.

- Готов, - кивнул Марк.

- Итак. Твой друг Рома недавно чуть не сбил мою подругу Аню. Они поругались, и теперь Аня его терпеть не может. Что скажешь?

- Дураки, - засмеялся Марк.

- Кто? – Улыбнулась я.

- Они дураки. Рома втюрился в твою подругу.

- Серьезно? – изумилась, -  А почему дурак?

- Потому что чуть не сбил. Я ему позвоню. Скажу пару ласковых.

- Скажи, скажи. Пусть поосторожней ездит, - попросила я.

- Я ему передам. Давай третью историю. Я вошел в кураж!

- Хм, что бы такое придумать…

- Так ты не готова? – поддел меня Марк.

- Готова. Потерпи. Сейчас. Ты очень нетерпеливый.

- Да. Есть такое, - согласился он. - Мне просто интересно, что из этого получится!

- Есть. Лови третью историю, -  вспомнила я еще один реальный случай только уже из жизни  Леры.

- Давай.

- Итак. Моя хорошая подруга Лера этим летом работала вожатым в лагере, и, представляешь, дети из ее отряда сбежали в самый последний день. Но им повезло. Лере удалось их найти. Просто чудо! Помогли хорошие вожатые и … - я замолкла на полуслове, испугавшись реакции парня.

Марк ругнулся, резко встал на ноги и пошел к реке, оставив меня обескураженно глядеть ему вслед. Что за? Капец! Что опять не так?

Я медленно поднялась, предчувствуя беду,  и подошла к нему.

- Марк? – коснулась его плеча. – Ты что-то вспомнил?

Он молчал и дрожал как от холода.  И не просто дрожал, а его жутко трясло. 

- Вожатые бывают ублюдками, - сказал он грубо.

- Тшш… Ты чего? – я обняла его за плечи и прижалась к спине. – Чего случилось? Почему ты так говоришь?

Я не отдавала отчёт своим действиям, но оставлять его вот так не могла.

Марк не отвечал, но положил свои теплые ладони поверх моих. Я прислонилась щекой к его плечу и услышала, как сильно бьется его сердце.

Господи, что с ним произошло? Я чувствовала тревогу и страх. Реальный страх. Его страх. Я ощущала его. Неправдоподобно звучало, но это было так.

- Это не важно. Это в прошлом. Я не могу тебе рассказать, - сказал он тихо и сжал мои руки.

- Хорошо, - промолвила на вздохе, - и не надо. Мне не говори. Но… Я с тобой. Все будет хорошо! Да?

- Да.

- Марк? – спросила шепотом.

- Что?

- Только не кричи! Я хочу дать совет. Мне кажется… Я думаю….. Точнее я почти уверена, что твои воспоминания надо рассказать психологу, - наконец сформулировала свою мысль.

- Нет, - твердое.

- Я так и знала. Почему?

- Не хочу и все, - сказал как отрезал. - Он все растреплет маме. Ей незачем это знать.

- Хорошо. Прости, - неловко пролепетала.

Я замолчала и постаралась прийти в себя. Господи, как с ним сложно. Ну что за характер упрямца!?

Так мы простояли обнимаясь очень долго. Когда я почувствовала, что Марк успокоился, решила озвучить еще одну догадку, которая назойливой музой прицепилась ко мне.

- Послушай, - нарушила тишину. - Прости. Я не знаю, что у тебя произошло, что тебя так безумно  колбасило, - я остановилась, почувствовав напряжение в его руках. - Но блин. Это ненормально!

- По-твоему я псих? – спросил тихо.

- Я этого не говорила, Марк.

- А что тогда?

- Я просто считаю, что это может быть как-то связано с фобией. Вот, - я дернулась, пытаясь освободится от сильного захвата его рук.  Слишком уж долго мы стояли, прижимаясь друг к дружке.

- Не уходи, - попросил Марк и крепче сжал мои ладони.

- Не уйду, если ты хоть что-нибудь ответишь мне, - мой голос прозвучал непривычно глухо.

Мне было не по себе, и все же я не могла отступить. Решила разговорить его и добиться хоть какай-то обратной реакции. Иначе он снова закроется в себе. А мне казалось, что мы смогли нащупать именно ту детскую травму, которая в коей-то мере влияла на него. Ему было больно это вспоминать. И значит нужно работать с ней прямо сейчас. Не откладывать в долгий ящик.

- Мне нечего сказать, - невозмутимо ответил Марк. - А про фобию я не уверен. Это было триста лет назад. Я и сам толком не помню, что произошло.

Хватка парня ослабла, и я пользуясь этим, отстранилась от теплой спины.

- Это было в лагере? – обошла его и заглянула в голубые, но такие холодные отчужденные глаза, в надежде увидеть в них какую-нибудь подсказку.

- Да, - ответил.