Неприкасаемый чин

Андрей рискнул съехать с откоса — другого выхода у него не оставалось. «Лексус» соскользнул по мокрой траве, чиркнув брюхом гравий обочины. Хрустнул пластиковый бампер. Машина все-таки выбралась на раскисшее вспаханное поле. Автомобиль продвинулся метров на сто, а затем наглухо захряс в грязи. Ни вперед ни назад. Ларин распахнул дверцу, выскочил.

Джипы неторопливо, переваливаясь на неровностях, приближались, заходя с двух сторон. И Андрей побежал вперед, проваливаясь в рыхлую влажную землю. Сзади пару раз хлопнули выстрелы. Скорость у беглеца и у машин была почти одинаковой. На вспаханном поле особо не разгонишься. Ломило в груди. Ларин задыхался, но не терял надежды. В ночном полумраке, слегка рассеянном ущербной луной, виднелась лента шоссе с редкими огоньками автомобилей, а перед ней — темная громада заброшенного элеватора еще довоенной постройки. Его огромная, похожая на средневековый донжон, бетонная башня мрачно чернела в ночи, уходя к самому небу.

Чтобы хоть немного перевести дыхание, Андрей остановился, вскинул пистолет, выстрелил. Фара одного из джипов разлетелась, погасла. Но тут же вспыхнули фары над крышей. И вновь ноги проваливались во влажную землю. Вновь перехватывало дыхание, но Ларин упрямо бежал. Шоссе было уже довольно близко. Мрачная громада элеватора оставалась справа. И тут на трассе нарисовалась полицейская мигалка. «УАЗ» нырнул с откоса и покатил навстречу Андрею. Свет фар трех машин сошелся на нем, как на загнанном зайце. Со стороны полицейской машины коротко грохотнул автомат. Андрею ничего не оставалось, как, пригнувшись, рвануть к заброшенному элеватору.

Он никогда раньше там не был. Лишь пару раз видел, проезжая мимо него по шоссе. Серые бетонные стены с размытыми дождями следами побелки, черные неровные провалы окон, ворот, дверей. Все, что можно было, отсюда уже растащили предприимчивые горожане. Заброшенный элеватор, как казалось Андрею, давал ему огромные шансы. Ведь это был железобетонный лабиринт со множеством входов-выходов. Здесь можно было затаиться или выскользнуть незамеченным.

Ларин проломился через сухие заросли кустарника и вбежал внутрь через неровный пролом в стене. Его дыхание гулко разнеслось в железобетонном зале. Где-то вверху над головой тревожно захлопали крыльями испуганные голуби. И тут вновь Андрею пришлось убедиться, что он недооценил противника.

Вспыхнул яркий свет. С трех сторон по нему ударили фары. Внутри оказались полицейские «УАЗы». Его вновь заманили в ловушку. В ярком свете возник силуэт с автоматом в руках.

— Отбегался, положи оружие, — донесся до слуха Ларина уверенный голос — его носитель явно привык, что ему подчиняются без лишних споров.

— Понятно, — примирительно проговорил Андрей, — мне и в самом деле некуда деться, — он вскинул руку с пистолетом и выстрелил, целясь в ногу.

Тут же упал и откатился в сторону — в спасительную темноту. Он еще успел услышать крик боли, ругань, звуки выстрелов. Но ни одна из пуль не достигла цели.

Ларин рванул в дверной проем и оказался в тесном бетонном помещении. Из стены торчали остатки кабеля и сорванного электрического щитка. Одна из машин развернулась, свет фар ударил в проем. Но Андрей двумя меткими выстрелами тут же «погасил» их.

Наконец Ларин сориентировался. Он находился на первом этаже высокой башни элеватора. Вверх уходила ржавая металлическая лестница. Другого выхода у него не оставалось — только наверх. Андрей взбежал на один марш, и вовремя. В проем уже ударил свет ручных фонарей, прозвучало несколько выстрелов.

Конечно, можно было какое-то время протянуть, отстреливаясь, уходя наверх. Но такая тактика почти наверняка была проигрышной. Башня не бесконечная. В конце концов тебя загонят на крышу, а там и возьмут. Ведь по самым скромным подсчетам Ларина, на него сейчас охотилось с десяток вооруженных людей. А у него в кармане лежала всего одна снаряженная обойма. Даже по формуле «один человек — один выстрел» патронов не хватило бы.

Снизу уже доносилась возня. По обрывкам фраз Андрей понял, что преследователи просто спорят, кому идти первым. Никому не хотелось подставлять голову под пули.

Узкая металлическая лестница гудела под ногами Ларина. Внизу уже топали преследователи, светили фонарями. Но Андрея пока спасало то, что лестница шла по периметру бетонной башни. Оказавшись на неширокой площадке, антикор остановился, чтобы перевести дыхание. Он надеялся, что, оказавшись на крыше, отыщет еще один путь к отступлению. Ведь должна быть и наружная лестница, на случай пожара.

И тут его взгляд задержался на ржавой металлической бочке, стоявшей в темном углу. Он тут же сориентировался. Стараясь особо не шуметь, с трудом наклонил ее. Внутри переливалось что-то вязкое, типа загустевшего масла или мазута. Ларин выждал, когда преследователи окажутся от него в трех пролетах и спустил бочку по крутой лестнице. Ширины ступенек не хватало, чтобы она катилась. И бочка запрыгала, перескакивая с торца на торец.

— Твою мать! — донеслось снизу.