Неприличное слово жизнь

Площадь, окружность, радиус, биссектриса – какая угодно геометрия, главное зримо: асфальт поддается ощупи, земля сыплется меж пальцев, песок забивается в полуботинки. Хорошо и бугристо. Как вековечные стволы похлопываю штукатурку фасадных и дворовых домов, опускаюсь в подвалы, вдыхаю прежние, неулетучившиеся, возрождающиеся ароматы.

Время поймано, оно в храбрых силках – и никакой мистики, никакого идеализма. Идеализм как-нибудь позже, потом, когда обветшают купола крыш, вымрут деревья, сотрутся до канализационных труб дорожки.

Но пока все на месте – милости прошу!

1990 год

Лига пешеходов

Этой зимой наши люди будут с музыкой

Юбилейная речь председателя

Радостная это минута, большое дело.

Вспомним, любимые мои, как дело начиналось. Как в самый разгар вылупились мы на свет, слепые еще по существу, но уже такие зрячие, провидящие сквозь берлинские стены, сквозь мавзолеи, языковые барьеры, беловежские пущи. Мы вышли из лесу, растопырив пальцы, выставив вперед нижнюю челюсть, жадно глотая кислород из загазованного напрочь воздуха. Люди показывали на нас чем ни попадя, матери прятали детей, политики пугливо обходили стороной. Только мальчишки с пустырей да сельские жители встречали тепло, добрым, а не матерным словом. Напомню цели, с которыми образовали мы наше славное, а ныне юбилейное общество.

Когда отменили сухой закон, стало ясно – обратной дороги нет. Замаячили перед замордованными гражданами витрины сытых магазинов, неоном застило глаза определенной части общества. Быстро страна стала наполняться насквозь импортными товарами, люди стали менять личные автотранспортные средства на иномарки. Мы в принципе были "за", нам, честно говоря, по фигу было, в каком направлении будет катиться под откос эта страна, Родина наша. Но что нас не на шутку всполошило, что дало питательную среду для неврастении и неуверенности – культ автомобиля как средства передвижения и символа успехов в личной жизни. Мы рассуждали трезво: ну усядется гражданин внутрь, ну включит он свою пресловутую передачу, положим, надавит на газ, рванет на себя полную под завязку гашетку – предположим даже, стронется этот гражданин с места. Что он получит взамен кажущейся легкости перемещения в пространстве? Взамен недальновидный гражданин приобретет полное неведение, отсутствие всякого представления о том, что делается у него под ногами, насколько подорожали яйца, какие сообщения сегодня в метро.

С нашей принципиальной точки зрения, пешеход видит глубже и дальше, живет дольше и с большим наслаждением. Да, это парадокс! Казалось бы. Но события минувших юбилейных лет доказали нашу правоту.

Не мы ходили по стране, предупреждая о грядущей денежной реформе? Не мы намекнули обществу: новые пятидесятирублевки никуда не годятся, что изображение на них тусклое, не влечет в рынок? Вот именно, мы. Правительство прислушалось и изъяло. А наша Лига в полном составе ходила в эти радостные дни, скупала у населения некрасивые деньги и сжигала на виду – чтобы духу не было, чтобы память отшибло, неповадно было!

Не мы ли прятали Юру Шатунова от докучливых продюсеров, которые не оставляли грязных попыток заполучить надломленного шоу-бизнесом малого, с надтреснутым от непомерных песен голосом в грязные свои тенета. На приморской даче, исключительно за счет Лиги содержался Юрий под строгим секретом. Каждый день к нему приходил учитель ботаники и прививал любовь к земле, дружбу к улиткам, ненависть к Гринпису. Славный, бессловесный мальчик в свое удовольствие учился, пытался закончить образование на высокой, тревожной ноте. Но стоило зазеваться нянечке, внештатному служащему Лиги, как стая дельцов, используя последние достижения медицины и техники, на машине иностранной марки (!) буквально уволокла пацана в свои сомнительные, пропахшие духом наживы студии, бросила на подмостки разбушевавшейся толпе фанатиков. Где он теперь, кто он, в каких клипах снимается, с какими девчонками дружит, узнал ли о существовании Таблицы Менделеева? Навряд. Видно, возят его в лимузинах, кормят крабовыми палочками и заставляют петь, петь, петь, как наложника, домашнее какое животное. Ау, Юра, откликнись, твои легионеры рядом под боком, только свистни – придем на помощь, вызволим.