Непримиримые 1

С некоторой опаской разуваемся и проходим в комнату. Мда, она тоже не блещет новизной. Те же древние обои, грязноватые, но некогда выбеленные потолки. Широкий трехстворчатый шкаф с зеркалом. Утративший цвет диван-книжка, кресло ему в тон. Комод, на котором телевизор. Стол, пара стульев, ну и самым удивительным оказывается наличие большого сундука. Раньше никогда не видела вж приданое.

Пока Ксения и Нюта готовят комнату для застолья, я на скорую руку импровизирую закуску. Макароны с тушенкой, салаты, бутеры. Не была хорошим поваром, но как поняла, я единственная, кто вообще знает, с какой стороны подходить к плите. Даже Анька наотрез отказывается помогать.

Когда все усаживаемся за небольшой столик, который подкатили к дивану, меня осеняет:

— Как-то в нашей компании пустовато… Не хочу никого обидеть, но вам не кажется, что кого-то не хватает?

— Чудика-Франкенштейна давно не видела, — отрезает Ксения, — а вот Спартака…

— Вы общаетесь? — неподдельно удивляюсь.

— Не то чтобы друзья — не разлей вода, — поясняет сухо Ксю, — но ради такого вечера… чтобы окунуться в воспоминания с головой… — выуживает из кармана зауженных брючек новенький айфон. Несколько секунд пальчиком водит по экрану, а потом прикладывает аппарат уху:

— Хай, Спартак! — улыбается, отстукивая дробь идеальными коготками по столу. — Ты где? — несколько секунд молчит, явно слушая затянутую речь приятеля. — Ой, — кривит носик, — Спартак, заканчивай меня нагружать лишней инфой. Вопрос был риторическим. Меня не волнуют твои душевные излияния и раздумья по поводу языкового барьера между людьми и поколениями. Блин, — Ксю недовольно встряхивает головой, — мой мозг не способен переварить столько лишней и совершенно не нужной информации. Короче, ты нам нужен! — вновь умолкает, а через пару секунд:

— Своим друзьям! Настоящим и живым! — опять задумчиво слушает. — У нас для тебя сюрприз… А еще дикое желание напиться и забыться. Без тебя мы неполноценны. Все! — отрезает категорически. — Ждем. Кировский район… — Ксения быстро диктует адрес. Откладывает телефон и улыбается от уха до уха: — Скоро мы опять станем большой дружной семьей.

Когда в дверь раздается звонок, уже немного расслабились, а с появлением в квартире Спартака становится совсем хорошо. Он ведет себя так, будто и не было почти пяти лет расставания. Сразу же огорошивает проблемами бытия, меняющимся мировоззрением. На вопрос, чем он занимается, отвечает:

— Копаюсь внутри человека, причем с некоторых пор не только в переносном, но и прямом смысле. Поступил на медицинское отделение, в дополнение к первому неполному высшему. Теперь мучаю разную живность, грызу двойной гранит науки и. конечно, учу клятву Гиппократа.

В этом есть весь Спартак.

Далее следует несколько часов смеха, слез, откровений, которые чередуются принятием спиртного, усердно закусываемого скромными яствами.

С количеством выпитого разговоры становятся все более откровенными и интимными, щекотливыми и слезливо-смехотворными.

Я узнаю, что на той злосчастной вечеринке Ксения жутко напилась и… переспала-таки с Артемом. Это было больно, противно… В общем, любовь как бабушки отшептали.

На следующий день Ксю пыталась меня найти, но узнала, что я отчислилась. Тогда она стала звонить, но абонент был вне зоны действия. Странички в соцсетях, которые она когда-то сама завела для меня — удалены. Вот тогда Ксения поняла, что я сжигаю мосты. На протяжении всего времени набирала меня, искала… Но все было тщетным. Вот такая сука-любовь!

Личная жизнь?.. Тоже не складывалась. То Ксю изменили, то она. То подруги «верные» подножку поставят. То ревнивый до жути, то приставучий… Не богатый, не популярный. В общем, подруженция до сих пор в поиске прЫнца, сердца и кошелька!

Мда, любовь-зла!

— Признайся ей, — намекая на подругу, тихо подталкиваю Антоху плечом, когда Ксю выходит из-за стола и озадачивается переключением каналов в телике в поиске музыкального. Злится, бурчит под нос, что, мол, Анька в пещере живет и даже современной музыки не слушает, что уж говорить по технику допотопного вида.

— Ты о чем? — изображает непонимание Антоха, хотя голодного взгляда с Ксении не сводит.

— Признайся ей, — повторяю вкрадчиво.

— Нет, — рьяно мотает головой парень. Поправляет очки: — Какая она, и какой я…

— Ерунда! — настаиваю уверенно. — Ты бы дополнял и смягчал ее дикий нрав.

— Ей принц нужен. Желательно богатый, да на коне помощнее и подороже! Я это прекрасно понимаю, и ни на что не надеюсь.

— А зря! — отрезаю просто. — Ты станешь значимее принца! — подмигиваю дружески. — Вот только универ окончим. Наш проект довершим. В народ запустим…

Антон робко улыбается:

— Вот тогда и скажу.

— Как бы не было поздно, — мрачнею; смотреть на душевные терзания одного и полную слепоту другой — больно. Уже было открываю рот для новой реплики, как Ксения радостно вскидывает руки:

— Ура! Музыка! — оборачивается к нам и манит меня к себе, приглашая танцевать.

Попивая легкое спиртное, двигаясь в ритме бурной ночи, заметно пьянеем.