Непримиримые 1

— Заметано, но только если ответишь, — протягивает руку парень, а в глазах столько надежды читается, что не удерживаюсь. Коротко киваю, мол, иди сюда, секрет расскажу. Интригующе прикладываю ладонь ко рту. Генка с ожиданием наклоняется, желая услышать вожделенное «да», что чуть не падает, когда шепчу:

— Нет. Даже не поняла, о ком ты…

— Черт! — в сердцах ругается парень и соскакивает с подоконника. Побитым псом смотрит на меня, тяжко вздыхает. Делает пару шагов, опять косится явно желая что-то уточнить, но так и не решившись, идет к своим. Толпа встречает его гоготом и шутливыми подзатыльниками. Парень виновато опускает голову, но продолжая обещание с приятелями, нет-нет поглядывает на меня.

***

Опять иду в крытый ангар. Тут менее людно, но как ни пытаюсь сторониться людей, все равно часто собираются поглазеть, как тренируюсь.

Приятной неожиданностью становится встреча с Франкенштейном. Оказывается, парень здесь инструктором-админом работает. До этого его смены не совпадали с моими посещениями, но сегодня…

Тихо радуюсь:

— Франкшт, ты, что ли? — Он не сильно изменился. Пожалуй, лишь вытянулся еще больше, а вот мяса так и не нарастил. На башке — дреды, в брови — пирсинг, в ушах — тоннели. Все такой же мрачный немногословный бука.

— Угу, — кивает отстраненно парень, даже не глядя на меня. Да и что смотреть?! Я нижнюю часть лица прикрыла модным шарфом с черепком, чтобы меньше мелькать.

Приятель принимает членскую карту, проверяет по базе, возвращает. Немного расстраиваюсь, друг всегда был странным, но, видимо, со временем это обострилось!

Отворачиваюсь, иду к сидениям, где оставляю сумку. Немного разминаюсь, встаю на доску и начинаю раскачиваться. С легких до крутых проездов, от простеньких до трудных.

Делаю несколько прокатов для разгона, выполняю последовательно пару сложных элементов. Подлетаю — переворот доски. Приземляюсь, еще проезд. На высшей точке замираю в стойке вверх тормашками на руке.

— Королек, это… ты? — Только сейчас замечаю друга.

Едва удерживаю координацию. Гашу приземление, останавливаюсь. Подхватываю доску, но остаюсь внизу чаши.

Франкенштейн замирает наверху. Задумчиво щурится.

— А-а-а, — киваю с деланной обидой, — узнал все же. А я уж думала, забыл.

— Такую как ты трудно забыть, — одаривает скупой улыбкой парень. — Когда вернулась? — неспешно идет вдоль кромки котла для катания, где я последнее время себя учащенно мучаю.

Невольно замечаю зевак. Наш разговор слышит слишком много народу. Иду в параллель с приятелем:

— Да почти месяц назад, — с разбегу взбираюсь наверх и оказываюсь лицом к лицу с Франкенштейном.

— Вернулась или проездом? — уточняет колко парень.

— Как получится, но надеюсь вернулась, — опускаю на шею повязку и улыбаюсь открыто. — Я рада тебя видеть, — не кривлю душой.

— Да неужели? Еще скажи — скучала, я вообще расплачусь от умиления, — складывает руки на груди друг.

— Не дождешься, — по-приятельски ударяю в плечо.

Несколько секунд смотрим друг на друга, а потом оказываюсь в его объятиях. Нежных, но уверенных. Утыкаюсь носом в грудь.

— Прости, — шепчу, и мы оба понимаем за что. Я игнорировала все сообщения, а когда узнала, что у Витьки умерла мать, а она была единственным родственником парня, даже слов сожаления не написала. Собственные страхи и детские обиды сделали из меня гадину. Нет мне прощения, но так хочется…

— Значит, — отстраняет Франкенштейн, — это о тебе судачат в кулуарах?

— Не знаю, — смущенно веду плечом и шагом намекаю, что лучше отойти в сторону. — Я сплетни не слушаю, — выуживаю полотенце из своей сумки. Промокаю лоб.

— И я не любитель, — в тон парирует парень, — но когда щебечут, что у нас заезжая «Птичка» объявилась, хочешь не хочешь, среагируешь.

— Тшш, — шикаю, испуганно поглядывая по сторонам. — Не надо меня с ней путать.

— Я не путаю… — криво ухмыляется друг.

Хмуро оглядываюсь, не подслушивает ли кто наш разговор, а Франкшт продолжает: — Да, только когда несколько лет назад увидел первый твой видос, уже догадался, кто под маской.

— Правда? — искренне изумляюсь, на душе теплеет. Не знаю почему, но прям хорошеет.

— Я твою технику катания выучил до мельчайших подробностей, ты даже косячишь все так же. И мне не нужно иметь семи пядей во лбу, чтобы точно определить, что «Bird» — это ты!

— Ладно-ладно, — одергиваю шепотом друга. — Не будем об этом. Мне ее известность не нужна.

— Тогда зачем выкладывала?

— Раньше хотела. Да и не думала, что кто-то прямую ко мне проведет. Шанс был микроскопическим, что кто-то из наших… узнает.

— Как оказалось, умеют, ценят… — сухо подытоживает Витька.

— Не выдавай меня, — прошу мягко.

— Могла бы и не просить, — подмигивает друг. — Так ты приехала жить, учиться или в СВМА поучаствовать?

— Это что? — озадачиваюсь, хотя название, точнее, аббревиатура, уже где- то мелькала.

— Большие соревнования экстремалов. Четыре главные дисциплины: скейт, вело-, мото- и автогонки.