Непримиримые 4

– Ты борзый и наглый, химик. Или ты знаешь что-то, чего не знаю я? – на этих словах перестаёт трястись и пригвождает мрачным взглядом, пронизывающим морознее ледяной стрелы. – Или нахимичил дури какой, что помогает выигрывать?

– Нет, – морщусь глупой мысли. – Не балуюсь.

– Знаю, чем и с кем ты балуешься, – потешается Голем.

– Да ну? – не сдерживаю хмыка. – Заняться больше нечем? Так своя жизнь скучна, что моей увлеклись, и даже учёт ведёте?

– Да ты вообще страх потерял? – сдвигает к переносице брови лысый, голос больше смахивает на рык.

– Почему? – выдерживаю испепеляющий взгляд, отвечая прямым. – Потому что не трясусь от ужаса перед вами?

– И поэтому тоже… Но мне интересно, как друзья тебя ещё не закопали. Еб***шь их девок, а они…

– Хреновые доносчики, – перебиваю, не желая слушать очередную грязь. – Никогда не трахал девушек своих друзей.

– Да ну, а я слышал, что ты как-то песочил бабу Лавы. Он до сих пор кровью ссыт от злости.

– Бабу Лавы? – даже глаза от удивления чуть из орбит не вылезают.

– Лилька Варшавина из 11 «Б», – прокашливается Славка.

Несколько секунд непонимающе смотрю на Моржа и от безнадёги и недоумения трясу головой:

– Да пох мне на Лаву! Он мне не друг. И я не насильник. Е*у только тех, кто даёт. Его проблема, если его девица под другого легла… Если дала, значит хотела. Уж поверь, принуждение – не моё.

Нервно сглатываю, ведь только что душой покривил. Ирку-то почти принудил к сексу. Но с ней простительно. Она бы сама по собственному «хочу» ни в жизнь не предложилась. С ней и так всё наперекосяк!

– Ясное дело, – понимающе хмыкает Голем. – Тебе за красивые глазки дают.

– Да хоть так, что мне их, выколоть? Чем природа наградила, тем и пользуюсь!

– Красава, – продолжает глумиться лысый. – А на умных, чё, не стоит? Или у них на тебя?

– Я таким не парюсь. А какого хрена вас моя личная жизнь занимает?

– Ну, так не о Морже и его убогой жизни говорить, в твоём списке побогаче приключения… – Голем перестаёт лыбиться, взгляд опять становится холодным, циничным. К столику спешно приближается невысокий, лысоватый мужик в тёмно-сером костюме с портфелем в руках.

– Всем добрый день, – выдыхает натужно мужчина.

– Здоров, Ошерович, ты нам как нотариус нужен, – кивает на свободную сторону дивана Голем. – Семён Давыдович, эти щедрые молодые люди, – теперь кивок на нас, – хотят дарственную на квартиру на меня подписать. Как лучше это оформить?

Несколько минут нотариус, промакивая платочком лоснящееся от пота лицо, распинается, как правильнее и менее накладно по налогам оформить сделку. Юридические тонкости, подводные камни. Слушаю вполуха – адвокатские штучки тоже далеки от моих интересов. Да и юрист – Голема. Нам точно не стоит ждать, что мужик о наших интересах будет волноваться. На этот случай есть Зур. Парень продвинутый. Многое понимает и знает…

– Вот люблю тебя за это, – хлопает себя по коленке Голем, как только нотариус заканчивает распинаться по теоретической части, – любую копейку выдрочишь из ситуации. Ты оформляй, а мы подмахнём, где нужно.

Какое-то время уходит на оформление бумаг. Подписи. В общем, когда уже всё готово, Гордеев даже предлагает обмыть сделку.

Меня потряхивает от злости и ситуации, хочется побыстрее смотаться из этого мерзкого места и не видеть наглую морду мужика!

– Нет, нам по делам надо.

– Дело ваше, но сегодня как раз бой Штыка, – завладевает моим вниманием Голем. – Приходите…

– А ксивы?

– Хан, – лысый кивает своему охраннику, – как там дела с билетами и местами?

– Для них вип забронирован! – тихо рокочет амбал с непробиваемым лицом. – Пожелание бойца…

– Вот так, – цепкий взгляд лысого. – Дружбан позаботился…

Руки чешутся подправить бандиту харю, но бессмысленно кидаться голыми кулаками на стальную стену. У Голема сила и подмога – скрутит и закопает, даже пискнуть не успеем. Выжмет из нас по полной.

***

– Вёрст, – звонок друга ловит нас, когда мы с Моржом выходим из клуба и садимся в машину. – Твой видос на ура идёт, накрутку обеспечу, но ты бы лучше подумал над образом. Мне шоу нужно, и образ Жигало в этот раз не прокатит.

– Угу, – киваю задумчиво. – Мысль есть?

– Бл***, ты не охренел? Мне и шоуменом твоим заделаться?

– Не заводись, а то и Анька с тобой не справится!

– Ты, бл***, мне поязви, герой-любовник, – ворчит Зур. – Лучше бы о своём хозяйстве думал, а то незабота о нём нам жизней может стоить. Ты мне, конечно, дорог, но если выбирать мой зад и твой член, выбираю свой тыл. Роднее и милее…

– Это ты к чему? – бурчу, заводя тачку.

– К тому, что заканчивай еб*** и шарахаться по бабам. На время турнира – тормозни, а лучше разберись с Иркой… Ваши непонятки тебя делают неуправляемым и тупым. А нам мозг твой нужен и вменяемость!

– Тупым? – вторю, выруливая на главную дорогу.

– Ещё каким! – настаивает Тёмыч. – Никогда тебя настолько отупевшим не видел. А что страшнее, от тебя зависят наши жизни. Ты уж вернись в строй… и отработай турнир. Потом делай, что пожелаешь…

– Понял! – отрезаю недовольно. Злюсь? Ещё как!

И не на Зура, не на Штыка, не на Ирку, на себя…