Неприрученный вампир (ЛП)

— В любом случае, я ему ничего не говорил, — ответил Маркус. — Я не заинтересован в том, чтобы эти враждующие ублюдки захватили город. Но я заметил, что Аристов делает то же самое.

У них у всех были одни и те же проблемы. Это было неизбежно, динамическая сила могла сдвинуть все.

— У меня нет любви к стражам судьбы, Макалистеру или Михаилу Аристову, — сказал Гуннар. — Но Сортиари удерживали баланс сил на протяжении тысячелетий и не смогли ничего испортить до такой степени, что его нельзя было восстановить. Возможно, нам следует предположить, что они могут продолжать поддерживать этот баланс.

Маркус фыркнул.

— Ты называешь искоренение почти целой расы поддержанием баланса?

— Почти, — пожав плечами, продолжил Гуннар. — У них ничего не получилось.

— Кто сказал, что в следующий раз, когда они попытаются уничтожить вид, он не будет нашим? Сортиари непостоянны, и никто не знает, перед кем они действительно отвечают. Перед Судьбой? — Маркус горько рассмеялся. — Кто это?

Сортиари утверждали, что служат Судьбе. Или более того, утверждали, что вмешиваются, чтобы держать Судьбу на определенном курсе. Глупая идея — верить в это, не казалась более актуальной сегодня, чем тысячу лет назад.

— Я же говорил тебе, что не люблю никого из них, — волк Гуннара взбудоражился, и он начал шагать, чтобы сжечь энергию, которая поднималась в конечностях. — Но одно можно сказать наверняка. Если мы объединимся с любой из сторон, они будут использовать нас в качестве пешек.

— Расходного материала, — согласился Маркус.

— Да.

— И все же… — предупредительный тон Маркуса заставил Гуннара задуматься. Что бы ни собирался сказать мужчина, Гуннар знал, что ему это не понравится. — Я бы не прочь посмотреть, как эти самодовольные ублюдки накалывают свои задницы.

Гуннару не нужен Маркус, чтобы выяснить, кто эти самодовольные ублюдки.

— Грегор заслуживает мести. Но это не значит, что я хочу помогать ему.

— Все, что я знаю, я не готов принять какую-либо сторону, кроме моей собственной, — сказал Маркус. — Но ты можешь быть уверен, что когда я это сделаю, ни Макалистер, ни Грегор, ни Аристов и даже ты не повлияете на мое решение.

— Вполне справедливо, — Гуннар не мог больше спрашивать мужчину. — Для протокола, я не буду на стороне Грегора. Он слишком кровожаден на мой вкус, и теперь, когда он сорвался с поводка, он непредсказуем.

— Значит, ты на стороне Макалистера и, возможно, Аристова?

— Этого я тоже не говорю, — его связь с Шелль чертовски все усложнила. И только когда он распутает этот клубок, Гуннар сможет принять рациональное решение.

— Значит, мы оба нейтральны, — сказал Маркус. — Пока.

— Похоже, так оно и есть.

— Арену это не понравилось бы, — Слова Маркуса остановили Гуннара. Арен не мог делиться своим мнением по вопросам стаи с кем-либо за пределами стаи.

— Это он тебе сказал? — волк Гуннара издал предупреждающий рык.

Осанка Маркуса изменилась, он больше не был расслаблен. Пришло время прервать их маленькую встречу, прежде чем их волчье терпение натянется до предела.

— Нет, — ответил Маркус. — Не сразу. Но у меня сложилось впечатление.

Дать Маркусу понимание было равносильно прямому признанию, насколько это касалось Гуннара.

— Я ценю твою откровенность. Буду на связи.

— В следующий раз пошли Свена, — сказал Маркус, собираясь уходить. — Мне нравятся его рассказы.

Не говоря больше ни слова, Маркус исчез в ночи.

Поездка в Лос-Анджелес, чтобы обменяться несколькими бесполезными словами с Маркусом, возможно, была бы пустой тратой времени Гуннара, если бы это не дало ему повод искать Шелль. Скудная полезная информация, которую он почерпнул из разговора с другим Альфой, заставила его о многом задуматься, когда он повернулся и направился к своей машине. Арен, казалось, был одержим созданием раздора и не был слишком осторожен в своих попытках склонить Маркуса к его образу мышления. Почему? Какая польза от того, что Грегор наберет силу? Конечно, он знал, что Берсерку нельзя доверять.

Тело врезалось в Гуннара, увлекая его на твердый тротуар. Инстинктивно волк овладел его разумом, готовый сразиться с нападавшим, насмерть. Его зрение обострилось, и мужчина стал всматриваться в непроглядную тьму в поисках того, кто сбил его с ног. Он глянул вправо, потом влево, готовый защищаться с любого направления. Неприятный запах ударил в ноздри, заставив Гуннара выдохнуть, чтобы очистить нос. Берсеркер. Он знал, что звери были в Лос-Анджелесе, но каковы были шансы, что они знали, где он будет здесь сегодня вечером?

Маркус его подставил?

Неприятный запах усилился, и предупреждающий рык раздался в груди Гуннара. Не только перед ним, но и позади него и со всех сторон, он был поглощен мускусным запахом, который заставил его морщиться. Берсерки двигались с молчаливой грацией. Машины для убийства без угрызений совести. Их черные глаза не отражались в темноте, делая глазницы пустыми и чудовищными. Не было боевого танца перед атакой. Никаких слов бравады. Берсеркам не нужно было ничего, чтобы набраться храбрости. Синхронизированные без единого слова, они бросились на Гуннара и атаковали.