Непристойная Блистательная Вечность (ЛП)

Следующие два дня я даю Коллинзу пространство, проводя львиную долю времени за поиском работы. Он всё равно редко бывает дома, а когда появляется — так погружён в работу, что я ему не мешаюсь. Уже дошло до того, что я действительно не вижу причин оставаться здесь, учитывая, что мы вообще не видимся, как вдруг однажды утром он заходит на кухню с улыбкой на лице. И это первая его улыбка, которую мне довелось увидеть за последние несколько дней. Я против воли чувствую ободрение и взволнованность от света в его глазах.

— Хорошие новости, — провозглашает он, после чего вытаскивает из-за спины кипу бумаг и с размаху кладёт её передо мной.

— Это что, твои мемуары? — спрашиваю я. Стопка толстая.

Он качает головой.

— Это доверенность, соглашение и подтверждающие документы по расследованию твоего увольнения.

— Прости, что? — Дело не в том, что я разучилась понимать слова, которые он произнёс, просто я понятия не имею, как их сложить вместе, чтобы они обрели хоть какой-то смысл. — Соглашение на что?

— Я навёл справки на твоего босса. Нашлись доказательства, необходимые моим адвокатам, чтобы договориться о урегулировании твоего дела. Они готовы выплатить тебе тысячу долларов и согласны взять тебя обратно.

— Ты навёл справки на моего босса? — я отпиваю своего утреннего кофе в надежде, что это поможет мне понять всё, что Коллинз на меня вывалил.

— Хотел сделать тебе сюрприз, поэтому попросил их всё подготовить. От тебя требуется только подпись на доверенности, чтобы они могли закрыть сделку от твоего имени.

Коллинз выглядит счастливым, тогда как у меня краснеет лицо, а глаза заволакивает слезами. Он договорился, чтобы мне вернули старую работу. Я сглатываю огромный комок, собравшийся в горле. Мне хочется порадоваться. Господи, очень хочется, потому что он снова это сделал. Он спас меня от моей дурацкой ошибки на работе. Я должна быть ему благодарно. Должна вернуться на работу. Он сделал мне огромное одолжение.

Но это не то, чего я хочу. Я не хочу возвращаться в Коннектикут. Я хочу остаться с ним. И что более важно, хочу, чтобы он желал моего здесь присутствия.

Но, видимо, он этого не хочет. Я обуза для него. И он готов потратить деньги и время, чтобы отправить меня далеко и надолго.

Я дрожащей рукой стираю слезу, сбегающую по лицу.

— Прости, Коллинз.

Он запрокидывает мой подбородок, встречаясь со мной глазами.

— Почему ты просишь прощения?

— Я не должна была приезжать, — шепчу я, стирая ещё одну сбежавшую дорожку.

— Почему? — мягким шёпотом спрашивает он, а выражение его лица выражает тревогу и нежность.

— Потому что, — умудряюсь выговорить я, втянув воздух, — я ворвалась в твою совершенную жизнь и разрушила её для тебя и Татьяны. Выручать меня — не твоя работа.

Обняв обеими тёплыми ладонями мои щёки, он стирает оставшиеся слёзы.

— Ты ничего не разрушила. Присядь и дай мне всё объяснить.

— Ладно, — соглашаюсь я, хотя сердце болит, а голова кружится от вопросов, оставшихся без ответов.

Глава 19.

Коллинз

Я провожаю Мию в примыкающую гостиную, касаясь поясницы кончиками пальцев. Понятия не имею, что довело её до слез, да и вообще я не особо-то умею справляться с плачущими женщинами. Никогда не умел. Возможно, это результат того, что я рос с двумя братьями, или же это результат моих отношений с Татьяной, которая едва показывала свои эмоции.

Мы садимся на софу, и она поджимает по себя ноги, готовясь ко всему, что я собираюсь ей сказать.

Я тяжело вздыхаю, обдумывая, с чего начать.

— Ты ничего не разрушила между мной и Татьяной. Всё ухудшилось ещё задолго до этого. — Я не говорю, что разлучился испытывать оргазм с ней, не рассказываю, что ненавидел отсутствие интереса и заботы о моей жизни с её стороны. — Разрыв отношений затянулся, и твоё здесь нахождение, наверное, немного продлило его.

— Что? — глядя на меня, моргает она, ожидая, когда я продолжу. Видимо, ей взбрело в голову, что она своим присутствием ускорила наше расставание, тогда как на самом деле всё было совсем наоборот.

— Когда ты появилась здесь, во мне проснулась тысяча эмоций, которых я не испытывал пятнадцать лет. Тех эмоций, на которые у меня не было ни времени, ни желания. Моя жизнь была простой. Я уделял всё своё внимание компании, и у меня были братья, на которых я мог опереться. Была Татьяна... — Чёрт, это прозвучит грубо. — Для моего физического удовлетворения.

Миа вздрагивает, как будто её кто-то пнул со спины.

Я тянусь к её руке, и она позволяет мне взять её, пусть та вялая и безжизненная.

— У нас не клеилось последние несколько недель, — признаюсь я.

Её брови сходятся на переносице.

— О чём ты?

— Я не спал с Татьяной с тех пор, как ты приехала. И даже раньше, стыдно сказать... Видно, моё тело понимало то, чего не знала голова.

— Понятно... — выдыхает она, с непониманием во взгляде выискивая мои глаза.

В моих словах нет никакого смысла, и я это понимаю. Вдыхаю побольше воздуха, готовясь снова начать...

Но Миа перебивает меня:

— Тогда почему ты оставался с ней?