Непристойное пари

– В извинениях нет необходимости, дорогая. У нас впереди целая жизнь. Научимся учитывать настроение друг друга.

Много-много лет они будут вместе. Почему-то это не прибавляло ей оптимизма. Хотя она уже помолвлена, тем не менее, сидит здесь и думает о другом мужчине. О Боже, ей совсем это не нравится!

Альфред встал.

– Я навещу тебя завтра утром, и, если погода улучшится, мы сможем совершить прогулку.

Нынешняя, мрачная погода вполне соответствовала настроению Аннабел. Она кивнула.

Жених подошел к ней, взял ее руку и поднес к своим губам.

– До завтра, дорогая, – сказал он. – Надеюсь, к тому времени твое настроение улучшится. Ты знаешь, я готов сделать все, что пожелаешь, только прикажи.

Безусловно, частью ее проблемы был тот давний роковой поцелуй в библиотеке. Внезапно на нее нашло вдохновение, и она резко встала. – Поцелуй меня.

Альфред выглядел явно испуганным.

– Аннабел, мы ведь в гостиной. Мне кажется… Она приподняла подбородок и спросила, как ей казалось, убедительным тоном:

– Ты не хочешь?

– Хочу, конечно, но, видишь ли, мы остаемся наедине только потому, что Томас доверяет мне как джентльмену.

Он был прав. Дверь гостиной была широко раскрыта, и мимо комнаты часто проходили слуги. К тому же Маргарет могла неожиданно войти в любой момент. Однако Аннабел не беспокоилась по этому поводу. Если можно чем-то заглушить досаждающие ей воспоминания, то она готова рискнуть. Кроме того, через несколько месяцев они должны обвенчаться, и если кто-то увидит их целующимися, никакого скандала не будет.

– Поцелуй едва ли можно считать нарушением правил приличия, когда женщина собирается стать твоей женой.

С тех пор как Аннабел была представлена обществу, она кое-что узнала об искусстве флирта. Пользуясь этими познаниями, она посмотрела на Альфреда из-под чуть опущенных ресниц призывным взглядом.

Хайатт, в свою очередь, взглянул на ее губы и положил руку ей на талию.

– Думаю, ты права.

«Поцелуй же меня и заставь забыть Дерека…»

Когда он склонил голову, она закрыла глаза в ожидании и затаила дыхание.

К сожалению, все произошло слишком быстро. Он прикоснулся к ее губам на две-три секунды и затем отступил назад.

На этот раз мир не рухнул. На этот раз – с мужчиной, за которого она согласилась выйти замуж, – поцелуй был довольно прозаичным. Альфред с торжествующим видом улыбнулся своей обычной искренней улыбкой. Аннабел с трудом скрыла разочарование. Одно дело – попросить поцеловать ее, другое – сказать ему, что он не оправдал ее ожиданий. Естественно, Хайатт был порядочным человеком и потому не мог убедить ее открыть рот и доставить ей невероятное наслаждение своим языком и губами волшебным, греховным образом – так, чтобы у нее ослабели колени. Боже, о чем она думает?

– Итак, увидимся завтра утром, милорд, – сказала Аннабел по возможности бодрым голосом.

Когда он ушел, она снова села с тяжелым чувством и посмотрела на хрустальную вазу с тепличными розами, стоявшую на полированном столике в противоположном конце комнаты. Альфред принес их несколько дней назад, и несколько желтых бутонов уже завяли, сделавшиеся коричневыми по краям лепестки начали опадать.

Альфред был очень внимательным, заботливым, вежливым. Вполне подходящий жених. Он будет хорошим мужем, относящимся к ней с любовью и уважением.

Но любит ли он ее? Он никогда не говорил об этом, и она сомневалась, испытывал ли он страстные чувства, делая предложение. Она происходила из хорошей семьи, имела богатое наследство и знала, что он восхищался ее внешностью. В общем, она была вполне подходящей партией, и он искал именно такую жену.

Боже, «подходящая»! Внезапно это слово стало ненавистным ей.

Дерек услышал знакомое гудение мужских голосов, перемежающееся со смехом, и обратился к распорядителю:

– Герцог здесь, Фредерик?

Безукоризненно одетый, как и все постоянные члены клуба, молодой человек склонил голову:

– Добрый вечер, милорд. Да, он здесь. За своим обычным столиком.

– Благодарю.

Воздух в помещении был пропитан запахом табака с легкой примесью бренди. Дерек прошел мимо нескольких столов, здороваясь со знакомыми джентльменами, и наконец достиг угла комнаты, где увидел Николаса, сидевшего со слегка нахмуренным лицом в своей обычной небрежной позе. Он держал в руке бокал, обхватив его своими длинными пальцами.

Дерек молча сел в кресло напротив. Виски, которое он предпочитал, уже было подано, что свидетельствовало о предусмотрительности персонала клуба.

– Я получил твое письмо. Ты почему-то вернулся раньше.

– По просьбе премьер-министра.

– А! Ему трудно отказать. Если лорд Ливерпуль обращается к нам, мы должны откликнуться на его просьбу.

– Разумеется.

Поскольку тон письма Ника был весьма мрачным, Дерек, естественно, заинтересовался, как его друг провел неделю за городом, и как вела себя леди Уинн.

– Скажи, ты с легкостью покинул поместье? Ты был там… сколько? Пять дней? По-моему, это довольно длительный срок в компании с одной женщиной.

– Все зависит от женщины.

Это было необычное суждение известного повесы.

– Ты так считаешь теперь?

Николас, наконец, сделал глоток и ответил: