Непристойное предложение

Аверин сидел за столом и что-то печатал в ноутбуке. Поднял от него взгляд на Ульяну и лицо его на мгновение осветилось радостью. Которая тут же исчезла, когда губы Олега сжались в тонкую линию.

– Привет, – выдохнула Уля, быстро пересекла разделяющее их расстояние и прижалась к поднявшемуся ей навстречу Аверину.

– Привет, – глухо проговорил он в ответ, почти сразу же отстраняя Ульяну от себя. Снова сердце забилось где-то в горле, а по венам разлилось нехорошее предчувствие.

Аверин же кивнул на диван и проговорил:

– Присаживайся. Я надолго тебя не задержу.

– В каком смысле – не задержишь? Ты меня пугаешь.

Ульяна всё же устроилась на диване и посмотрела на мужа. Она знала его этот взгляд, которым он смотрел на неё. Он означал, что Олег уже что-то решил и не намерен сворачивать с выбранного пути. Несмотря ни на что.

– Нечего пугаться, маленькая. Всё случилось как случилось.

– Да что случилось?

– У меня рецидив.

Ульяна сжала пальцы в кулак. До боли от впившихся в ладонь ногтей. Она ведь догадывалась об этом, но… прозвучавший из уст Аверина диагноз в этот момент показался едва ли не приговором.

– Почему ты мне об этом ничего не сказал? Тебя лечат?

– Капают химию. А не сказал потому, что мне нужно было время на то, чтобы подумать.

Уля снова закусила губу. Эта боль была слабым подобием того, что она испытывала глубоко в душе. Но помогала отрезвиться хотя бы на время.

– Подумать о чём? Мы ведь всё должны делить на двоих. – Произнесённые слова показались ей самой жалким всхлипом.

– Не должны. И я позвал тебя сегодня для того, чтобы сказать, что я тебя отпускаю.

Ульяна не сразу поняла, что именно произнёс Аверин. Что означало слово «отпускаю», слетевшее с его уст? В каком смысле он её отпускал? Считал, что держит, и вот решил подарить свободу? Она что, была игрушкой, лежащей в коробке, откуда он мог её вытащить в любой момент или куда мог отправить, чтобы она ему не мешала?

– Я не понимаю, о чём ты, – выдавила она из себя. – Что значит, ты меня отпускаешь? Я просила о том, чтобы ты меня освободил? Может, сказала об этом?

Уля не смогла сдержаться, и на последних словах её голос дрогнул и стал высоким, окрашенным в нотки истерики.

– Уля, нет.

Олег растёр ладонью лицо. Рукав кофты задрался почти до локтя, и Ульяна заметила катетер. Во рту пересохло, а на глазах помимо воли появились слёзы.

Аверин пытался уберечь её от этого. От вида своих исколотых вен, от побочных эффектов капельниц. От того, чем мог закончиться этот рецидив при самых плохих прогнозах.

– Я не хочу, чтобы ты была привязана к живому трупу, пойми.

– Ты сдался, Аверин?

– Что?

– Ты уже сдался?

Ульяна вскочила на ноги и, прищурившись, посмотрела на мужа. Ей было физически плохо от того, что она видела. Не потому, что Олег выглядел больным или измождённым, совсем нет. А от того, что он уже решил, будто его жизнь закончена. И вот сейчас так просто говорил ей об этом.

– Я не сдался.

– Я бы не была так уверена в этом на твоём месте.

– Слава богу, ты не на моём месте.

На лице Олега появилась кривая горькая улыбка. Он пристально посмотрел на Ульяну и отошёл в сторону окна. Тяжело опёрся на подоконник ладонями и посмотрел вдаль. Уля тихо всхлипнула, глядя на ссутулившуюся спину мужа. Что она могла сделать? Всё, что только от неё зависело. Но было одно «но». Олег, кажется, совершенно не желал того, чтобы она была рядом.

– Я не хочу, чтобы ты была подле меня, – озвучил он её мысли. – Потому что прогнозы самые неутешительные. Я говорил с врачами. Рак вернулся, сейчас побороть его будет тяжелее в десятки раз.

– Но всё же это можно сделать.

– Можно. Но шансы очень малы.

– И ты в них не веришь?

– Не верю. Правда, не верю, мне очень хочется, но…

– Что – но?

Он повернулся к ней. Смотрел так, словно они говорили в последний раз. От взгляда Аверина у Ули дрожь шла по всему телу. Хотелось подбежать к нему, схватить и встряхнуть. Но Ульяна лишь смотрела на мужа в ответ, а сама раз за разом повторяла себе лишь одно: что бы сейчас ей ни сказал Олег, она всё равно всё решит только так, как подскажет ей сердце. А оно буквально кричало, что последнее, что стоит делать – идти на поводу у решений Аверина. Тех, которые он принял без её участия.

– Но я не хочу держать тебя рядом. Ты молода. У тебя вся жизнь впереди. Ты не должна терять лучшие годы рядом со мной.

– Звучит очень по-сериальному, Аверин. Другой речи ты не заготовил?

Слова Ульяны даже ей самой показались чересчур язвительными, но оно не знала, что именно ей ещё стоит сказать Олегу.

– Не заготовил. Я вообще оказался ни к чему не готов.

Уля не выдержала. Из её горла вырвалось судорожное рыдание, с которым она преодолела расстояние, разделяющее их с Авериным. Всё же схватила его за ткань одежды, вцепилась с такой силой, что заболели костяшки пальцев.

– Ты понимаешь, что ты сейчас делаешь? – выдохнула Уля, пытаясь поймать взгляд Олега. – Ты понимаешь, что делаешь со мной? Что делаешь с нами?

Он обхватил её запястья и сжал с такой силой, что едва не причинил боль.

– Понимаю. Я всё понимаю. Ты даже не представляешь, насколько.