Неприступная Эммелина

Джефф так воодушевил своего брокера, что тот постоянно заглядывал в личное портфолио Макса и следил за ставками, чтобы набить собственный бумажник. Но пока что Гретхен проявляла себя настоящей кудесницей торговли по Интернету, где убийственные ставки были делом далекого прошлого.

Гретхен выбралась из машины, держа в руках два портативных компьютера – «наколенник» и «наладонник», как их прозвали специалисты, и сотовый телефон. У нее уже была готова для него свежая информация. Джефф избавил Гретхен от компьютера и направился к дому. Вообще-то он знал, что большинство работающих с ним женщин предпочитали носить свой груз в собственных руках, даже если дело касалось довольно тяжелых «дипломатов». Но если его груз легче, то почему бы не предложить помощь? Кстати, он сделал бы то же самое и для мужчины.

Дом начинался с большого старого крыльца, расшатавшегося и скрипучего, с которого кое-где облетела краска, но в остальном все выглядело вполне пристойно. К крыше тянулись всевозможные вьющиеся растения, а на подоконниках теснились пышные малиновые бегонии вперемежку с нежно-голубыми незабудками. Табличка на ручке двери-экрана гласила, что заведение открыто, так что Джефф пропустил Гретхен вперед и зашел в дом следом за ней. Уэстон никак не ожидал оказаться очарованным поистине волшебным миром магазина. Или услышать восторженный вскрик Гретхен. Честно говоря, ему и в голову не приходило, что она способна издавать такие звуки. Обычно ее голос звучал вежливо, но бесстрастно, как у телефонного автоответчика.

– Джефф, ты только посмотри! Какая прелесть! – восторженно воскликнула Гретхен. Она осматривалась по сторонам, будто пыталась охватить взглядом все вокруг – белую плетеную мебель, старинные куклы и чайный сервиз с цветами, тончайшей работы подставки под кружевные «валентинки», перевязанные лентами рамки для картин и вазочки для конфет в форме туфелек.

На легком сквознячке повеяло ароматом сирени, а из старинного фонографа доносились звуки клавесина. Но больше всего Гретхен поразила хрустальная оранжерея размером с кукольный домик. Забыв о высоченных каблуках, она опустилась на колени, чтобы заглянуть в скрытые за сверкающим стеклом джунгли, а потом, поднявшись, увидела перед собой шкаф с ящиками, полными тончайших длинных перчаток, а рядом с ними – вешалки со старинными платьями.

– Не верю своим глазам! – обратилась Гретхен к Джеффу. – Какое великолепие!

Великолепие? Джефф скорее сказал бы, что кто-то разгромил ткацкую фабрику, а может, кружевную. Или фабрику по выпуску розовых шелковых сердечек. «Гиннесс, готовь свои книги рекордов», – промелькнуло у него в голове. Даже представить невозможно, что все это барахло можно разместить на территории в несколько сотен квадратных футов. Уэстон был убежден, что все это ненормально. Ему доводилось слышать об опытах над заключенными, которых закрывали в розовых комнатах. В результате их бурная умственная деятельность уменьшилась, но вот интимные части их организма переставали функционировать совсем. Джефф сжал руки в кулаки, проверяя силу своей хватки. Где Гретхен, черт возьми? Откуда-то слышались ее «охи» и «ахи», но ее самой не было видно. Джеффу хотелось, чтобы помощница напомнила ему проверить уровень тестостерона, когда они вернутся.

А кстати, где же сама мисс Прайс? Где вообще кто-нибудь?

Уэстон шагнул вперед и едва не задел головой свисавшую с потолка клетку для птиц. Никаких признаков жизни в этой лавочке! Но кто-то должен заботиться о птицах? Кованые железные клетки с ними стояли на полу, висели на потолке, теснились на каминной полке. Словом, клетки были повсюду. Из металлических кружев. И в них щебетали десятки птиц. Спаси его, Господи, от мигрени!

Тут Джефф заметил прилавок со старинным кассовым аппаратом и серебряным дверным колокольчиком. На витрине лежало несколько открыток, похожих на ранние фотографии дома в его первозданном виде – до того, как пруд с утками был осушен и все вокруг превратилось в нынешний бардак. Взяв одну из открыток, Джефф стал внимательно рассматривать ее. Сердце у него защемило, он вернул было карточку на прилавок, но, подумав, сунул ее в карман. А затем позвонил несколько раз серебряным колокольчиком, но его мелодичное «динь-динь» осталось без ответа.

Уэстон огляделся по сторонам и только сейчас заметил высокие стеклянные двери, выходившие во внутренний дворик – патио. В этот момент Джефф Уэстон, как никто другой, нуждался в глотке свежего воздуха. Патио было таким же очаровательным, как и гостиная. Правда, его убранство, напоминавшее убранство бельведера, обошлось без избытка розового, зато там было множество всевозможных милых вещиц. «Что ж, – подумалось Джеффу, – может, это и кстати». Были, например, в патио скамейка и стол из розового дерева. На скамейку они смогут присесть, а за столом – что еще важнее – можно подписать контракт.