Непродуманная жизнь

Она с ужасом смотрела, как лицо дочери искажается гримасой ярости. Сквозь злость ее слов с трудом доходил их смысл. Ее маленькая любимая девочка выросла и превратилась в чудовище, которое выкрикивала гадости:

– Хочешь хорошие оценки? Учись сама. Убей меня, но я не буду делать домашние задания. И на физкультуру ходить не буду. И вообще, мне эта твоя школа по барабану.

Дочка вырвала из ее рук дневник, весь исписанный замечаниями учителей, и бросила на пол. Потом толкнула в грудь. От неожиданности она отступила назад, чуть не упав. Дочка схватилась за дверь и захлопнула у нее перед лицом:

– И вообще, больше не заходи в мою комнату без разрешения! – проорала сквозь дверь.

Она взяла в дрожащие руки телефон и позвонила мужу.

– Когда ты приедешь? Нам надо что-то делать. Девочка стала совершенно неуправляемой. Поговори с ней как отец. Сегодня… – она пыталась сбивчиво рассказать о случившемся. Ее душили слезы. Срывался голос. Но он перебил ее, словно отмахнулся от надоедливой мухи.

– Ты зря драматизируешь. Переходный возраст. Все наладится. Оставь ее в покое. В конце концов, это не в первый раз. Давай поговорим. По телефону легче.

– Что значит не в первый? Это же твоя дочь. Причем здесь «по телефону легче»?

– Да, легче, нам давно надо поговорить. Правда, совсем о другом. Понимаешь… – он замялся, подыскивая слова. – Я встретил женщину. Это серьезно. В общем, я хочу с тобой расстаться. Конечно, я буду помогать…

В глазах потемнело. Было такое ощущение, словно ее ударили наотмашь. Нет, более того, дали ножом в спину. Тело сковала невыносимая боль, сердце бешено колотилось, перехватило дыхание. Она опустилась на диван, стараясь справиться с тем ужасом, что охватил ее. Мир, который она любила и оберегала все эти годы, рушился. Через полчаса она смогла встать и дойти до коридора. Ее мучила мысль, как сказать об этом дочери. И надо ли. Может быть, все еще наладится. Ведь не первый раз у мужа случался роман. Она терпела, зная, что это не навсегда, и он останется ее, только ее.

Она вышла в коридор и начала одеваться. Зазвонил городской телефон. Из своей комнаты выскочила дочь и застыла.

– Мама, тебе плохо? Куда ты уходишь? Куда-а-а? – кричала она, выйдя на лестничную площадку.

– Простудишься. Закрой дверь. Я скоро, – тихо проговорила она дочери.

На улице морозный вечер обжег холодным воздухом, вернув способность ровно дышать. На небе спокойным огнем горели звезды. Она пошла вперед, мимо знакомых домов, горящих витрин магазинов, метро…

Как один миг, бежали в голове картинки прошлого.

Вот она встретила будущего мужа, который только пришел из армии, и влюбилась. Эта любовь была как затмение, как солнечный удар. Но никакой другой она бы не хотела даже когда начала понимать, что любимый, а потом жених и наконец – муж, больше позволяет любить себя, чем любит сам. Через год после свадьбы родилась дочь – как две капли воды похожая на отца. И это была двойная милость Бога: врачи говорили, что у нее не будет детей. А тут – дочь! И какое это будет счастье – всегда видеть его глаза, его губы, его манеры, даже когда его не было рядом. А его действительно часто не было рядом. Работа предполагала командировки, в которые он всегда отправлялся с большим удовольствием. Так шли годы.

– Почему все так произошло? – сквозь слезы твердила она. – Эта девочка не должна была появиться на свет, но появилась. Такой долгожданный ребенок. Единственный и оттого любимый безмерно. Рожденный от любимого мужчины. Да, мужчины, который слишком часто смотрит на других женщин. Но почему я не могу его разлюбить? На что надеюсь? Наверное, муж был прав, когда говорил, что я слишком балую дочь. И его я разбаловала на свою голову. Вот дождалась благодарности и взаимных чувств.

– Господи за что? Что я сделала не так? Как мне жить, когда в семье такое творится? – сказала она вслух. – Господи, помоги мне! Верни любовь в мою семью. Помоги мне понять мою дочь, а моей дочери – меня.

Она вложила столько силы и любви в эти слова, что почему-то наивно подумала: «Сейчас небо осветится ангельским светом и произойдет чудо. Она вернется домой, а там муж и дочь ждут ее, волнуются, любят». Небо заволокло паутиной туч, пошел снег – сначала редкий, а потом метельный, гонимый ветром.

Чуда не произошло. И, казалось, Бог не дал ни ответа на ее вопросы, ни подсказки. Она огляделась.

Совершенно одна, посреди холодного пустынного сквера, заносимого февральским снегом. Одна на дороге жизни.

Было ощущение, что ее высадили на обочину, и она не знала, что делать. То ли догонять уехавший автомобиль, то ли брести назад.

Постояв немного, она повернула было домой. Но ее внимание привлек странный звук, доносившийся из сугроба. «Котенок, наверное», – подумала она. Звук повторился. «Замерзнет бедняга. Жалко». Она полезла, проваливаясь в глубину сугроба. Там под ветками кустарника в большой картонной коробке, припорошенной снегом, лежал младенец. Она взяла его в руки, выбралась из сугроба, расстегнула шубу и прижала ребенка к себе.