Непроницаемая тайна

– Да, – согласился Гриффин, – но не я. Точно так же, как и ты не относишься к женщинам, которые стремятся подчинить мужчину… Знаешь, – добавил он задумчиво, – порой мне кажется, что ты заранее решила, каким я должен быть, и пытаешься загнать меня в рамки заданного образа. Я следил за твоей реакцией, когда мое поведение противоречило этим надуманным представлениям, и понял: ты сама еще не знаешь, нравится тебе то, что я в них не вписываюсь, или нет. Это верно? – Девушка промолчала, и он продолжал: – Я не хочу выпытывать у тебя, в чем тут дело. Рано или поздно ты сама захочешь рассказать мне о причинах такого поведения, и я с удовольствием выслушаю тебя. Но все-таки я другой… – Он помолчал. – Так кому же тебе труднее поверить? Мне или себе самой?

Гриффин смягчил этот вопрос улыбкой и ласково погладил ее по щеке, но все равно его слова болью отозвались в душе Бренды, потому что он сумел разглядеть страх, который она постоянно испытывала.

Да, она действительно боялась довериться своему сердцу.

Поздно, с тайным злорадством возразил ей внутренний голос. Ты уже любишь этого мужчину и всецело принадлежишь ему. От этого нет спасения.

6

– Гляди-ка, гляди – летающая тарелка!

Бренда очнулась от неотвязных мыслей, привлеченная не столько словами Гриффина, сколько неподдельным изумлением в его голосе. Послушно обернувшись, она выглянула в окно «лендровера» и тут же нахмурилась, услышав веселый смех.

– Наконец-то ты обратила на меня внимание, – пояснил Гриффин в ответ на ее сердитый взгляд. – Вот уже полчаса, как ты молчишь, целиком погрузившись в свои мысли. Что случилось?

Этот вопрос прозвучал шутливо, но во взгляде Гриффина не было и тени улыбки, и сердце Бренды беспокойно дрогнуло.

Вчера ночью она долго не могла уснуть, вновь и вновь обдумывая то, что произошло между ними, а когда наконец забылась сном, ей приснился Гриффин. Теперь девушка твердо знала: она не может без него жить. Но в глубине души она до сих пор страшилась этого чувства и подумывала спастись бегством…

– Ничего, – не сразу ответила она. – Я просто обдумывала дизайн одного интерьера.

Гриффин нахмурился, и Бренда поняла, что ей не удалось его обмануть. Тут на дорогу выскочила овца, которая отвлекла его внимание, а потом «лендровер» миновал поворот, и девушка получила возможность сменить тему.

– Это и есть город? – с деланным интересом спросила она.

– Угу.

Скорее уж большая деревня, решила Бренда, разглядывая лабиринт кривых узких улочек и серые дома, крытые шифером, в небольшой долине, со всех сторон окруженной горами. Справа располагалась просторная ярмарочная площадь и виднелся острый шпиль церкви.

– Кроме церкви, здесь есть гостиница, почта, а также небольшой минеральный источник, – рассказывал Гриффин. – Правда, сейчас он закрыт на реконструкцию. Поблизости, в горах, встречаются залежи сланца, но разрабатывать их небезопасно, особенно в это время года, когда уровень воды слишком высок.

– При чем здесь уровень воды? – с любопытством спросила Бренда.

– Можно наткнуться на подземный источник, и, если вода вырвется наружу, погибнет все месторождение.

Тем временем «лендровер» въехал в город и теперь медленно катился по тесным улочкам, которые неожиданно оказались весьма многолюдными, так что Гриффину постоянно приходилось пропускать пешеходов.

Они то и дело останавливались, чтобы поздороваться друг с другом, и приветственно махали руками проезжавшим мимо автомобилистам. Бренде такие нравы были в диковинку – она привыкла к тому, что в большом городе пешеходы и водители испытывают друг к другу враждебность.

Пожилая женщина в косынке неторопливо шла по улице с большой корзиной в руках. При виде Гриффина она расплылась в радостной улыбке. Он притормозил и, высунувшись из окна, сердечно окликнул ее:

– Рад видеть тебя без костылей, Долли! Что, лодыжка зажила?

– Точно, – кивнула та.

– Смотри, не вздумай в другой раз лезть на крышу…

– На крышу? – изумленно переспросила Бренда, когда он снова тронулся с места.

– Ну да, – усмехнулся Гриффин. – У этой женщины небольшая ферма вблизи от города. Как-то буря сорвала с ее крыши десяток шиферных плиток. Долли полезла чинить прореху, упала и сломала лодыжку.

– Что?! – воскликнула девушка. – Да ведь ей на вид все шестьдесят.

– Семьдесят один, – уточнил Гриффин.

– С какой же стати она взялась за такую работу? Почему не наняла кого-нибудь помоложе?

– Потому что здесь так не принято, – пояснил он. – Здесь люди привыкли рассчитывать только на себя и очень этим гордятся. В принципе, такая позиция вызывает уважение, но вот в случае с Долли… Впрочем, у нее были и другие причины поступить так – она довольно бедна, а гордость мешает ей просить кого-нибудь о помощи.

– Но она же могла разбиться! – возмутилась Бренда, думая, что никогда не полезла бы чинить крышу.

– Оставим машину здесь, – вместо ответа сказал Гриффин, сворачивая в проулок. – До магазина отсюда рукой подать.

– Я не беспомощная калека, – едко заметила Бренда, – и пока что не разучилась ходить пешком.