Непрощённая

«Роковым днём для Матильды стал тот день, когда я появилась на свет, — пронеслось в голове у Рейчел. — Если бы я не родилась, то Матильда спокойно жила бы со своими тремя сыновьями, жила бы долго и счастливо... уж конечно, дольше, чем сейчас. Если бы не я...»

В отличие от всех остальных людей Рейчел точно знала причину, по которой умерла Матильда. Она считала, что у Матильды просто разорвалось сердце от горя. Из-за этого она и умерла. А сердце у неё разорвалось потому, что... Впрочем, Рейчел не хотелось сейчас больше думать об этом. Она чувствовала страшную тяжесть и усталость. Она была вся вымотана и измучена до предела. И только где-то очень глубоко внутри неё жила железная решимость — решимость не дать индейцам осквернить тело Матильды. Чего бы ей самой это ни стоило.

Глава 40

Когда Рейчел вышла из спальни Матильды и плотно прикрыла за собой дверь, она увидела, что Энди по- прежнему сидит перед пылающим очагом и держит в руках формочку для отливки пуль.

Энди слабо улыбнулся своей сестре и произнёс, кивнув на отлитые им пули:

— Я думаю, что это будет первый бой в жизни моих игрушечных солдатиков.

Рейчел опустила голову.

— А что мы будем делать, когда у нас закончатся пули? — глухо спросила она.

— Нам придётся отбиваться ножами. У тебя есть нож?

Рейчел отрицательно покачала головой.

— Тогда я дам тебе хороший охотничий нож. Вот, держи. — Он протянул девушке нож. Критически посмотрев на Рейчел, Энди добавил: — Тебе надо носить нож на поясе. Так тебе будет удобнее. Дай я сделаю тебе дополнительные дырочки на ремне, чтобы тебе было сподручнее.

Он нацепил на пояс Рейчел острый охотничий нож, и они стали ждать. Тьма сгустилась и стала почти непроницаемой.

Вскоре они оба были готовы к рукопашной схватке. Энди также приготовил топор и поставил его возле двери — на случай, если какой-нибудь индеец сумеет прорваться внутрь дома.

Барабанная дробь ещё раз достигла устрашающего оглушительного крещендо, затем стихла, и больше не возобновлялась. От неожиданно наступившей тишины заложило уши. Энди прошептал:

— Можно подумать, это наша мама вышла к ним и каким-то чудом заставила их замолчать.

Рейчел мрачно пробормотала:

— Да нет, всё это, скорее всего, свидетельствует о том, что они закончили подготовку к наступлению и сейчас набросятся на нас.

Они услышали приближающийся стук копыт. Индейские лошади пронеслись совсем рядом от их дома, но затем ускакали прочь.

— Кстати, Рейчел, — сказал Энди, изо всех сил стараясь, чтобы его голос звучал, как обычно, — не забудь оставить в ружьё последний патрон. Ты не забудешь сделать это, хорошо? Будь очень внимательна и считай свои выстрелы, чтобы у тебя обязательно остался последний патрон. Потому что он тебе может понадобиться, если этим негодяям всё-таки удастся проникнуть вовнутрь.

Рейчел ничего не ответила ему. Схватив ведро воды, она выплеснула его в очаг, залив огонь и всё горящие угли.

— Рейчел! Ты слышала меня?

— Я слышала тебя, Энди. — Она не хотела спорить с ним. Не желала объяснять ему, что не собирается израсходовать на себя даже одного патрона. Все патроны, какие у неё только были, должны были достаться только врагам. И никому больше.

— Главное, это... — Энди вдруг замолчал и стал лихорадочно прицеливаться.

Рейчел придвинулась к окну и сразу поняла, что так взволновало её брата. На берегу Реки Пляшущей Птицы появились две фигуры всадников-индейцев. Их отделяла от дома внушительная дистанция, не меньше двух сотен ярдов, но даже на таком расстоянии можно было ясно разглядеть их боевую окраску. Окраску, которая не оставляла никаких сомнений в том, что на берегу Реки Пляшущей Птицы находятся Седло Волка вместе с Сетом.

Энди выстрелил. Пуля просвистела в воздухе, и сбила рог бизона с головного убора Сета. Сет тут же нырнул вниз, прячась за своей лошадью, а когда понял, что выстрел миновал его, поднялся вновь во весь свой рост.

Энди судорожно перезаряжал ружьё, отчаянно бормоча:

— Господи, это же был Сет! Сам Сет!

Он упустил шанс одним-единственным выстрелом нанести нападавшим самый серьёзный урон, какой только можно было себе представить, и обезвредить их по крайней мере наполовину. Энди чуть не плакал.

— Я не понимаю, как ружьё могло подвести меня так, — причитал он. — Я же прицелился правильно и должен был попасть Сету прямо в грудь. Почему пуля пролетела выше? Я не понимаю. О, Боже, что же я наделал!

— Успокойся!

— Я не могу! Там же Сет! И я только что мог достать его.