Непростое наследство (СИ)

Захмелеть настолько, чтоб голова кружилась, а язык, не советуясь с ней, выбалтывал все подряд, я не успела. Однако, приятное щекочущее чувство так и подзуживало изнутри. Давай, не упрямься, ну, что теряешь, в самом деле? Поддайся собственному порыву, развлекись немного, ты заслужила. Почему бы не выведать какую-нибудь страшную правду о грозном господине дознавателе? Вокруг все спят, вы наедине, а в памяти свежи мимолетные прикосновения, когда он надевал на шею магический кулон.

- Вы почти все обо мне знаете.

- Разве так бывает?

Бывает, господин дознаватель. Особенно сейчас, когда едва держусь, чтобы не выложить оставшееся.

- Получается нечестно. Вы почти все, а я…

Хорошо, что часть зажженных свечей догорела. Краска, выступившая на лице, будет не слишком заметна и можно не стараться неловко отводить взгляд. Я не хочу оставаться одна, не хочу заканчивать разговор, пусть он и принимает странный оборот.

- Тогда задайте вопрос первой. О чем хотите узнать?

- Неужели ответите на любой?

Реджис приглашающе развел руками. Мы ступили на слишком узкую тропинку, где будет сложно удержаться, прозвучи хоть одно лишнее слово. Я успела кое-что о нем понять, но не подозревала, какие раны могу разбередить.

- В городе ходят слухи, Реджис. Говорят, вы лорд и скрываете происхождение.

Он беззвучно усмехнулся.

- Это не слухи. Я, действительно, из знатной старинной семьи - родословная длиной с побережье и записана в толстой книге с гербом. Как старший сын, стал бы лордом. Но я навечно лишен титула, и моему отцу наследует младший брат. Не верю, что вам хотелось спросить только об этом.

«Навечно лишен титула». Какое преступление он совершил, раз утратил права не только свои, но и всех возможных потомков? Подумать только.

- Сильно удивлены?

- Что же с вами случилось? - оторопело прошептала я. - Увы, не разбираюсь в правилах наследования у благородных, с трудом представляю, как выглядит родословное древо. Но знаю, что лишать титула, доставшегося по праву рождения, может только королевский указ. Нужна серьезная причина, чтобы человек вашего положения, с редким даром, заслужил подобное.

- Хотите узнать? - Реджис помрачнел, пригнулся, в голосе больше не слышалось веселья и бравады. И дело совсем не во внезапно накатившей усталости.

- А должна?

- Ну, раз мы до сих пор здесь, думаю, да, - он едва ощутимо погладил мои пальцы и неторопливо убрал руку. - Когда проявился ваш дар?

- В двенадцать лет. Я жила в приюте.

- Мой в шесть. Знаю, очень рано. Нянька побежала к матери и с ужасом на лице рассказала, как я велел уйти и не укладывать себя спать. Представляете? После попросила расчет и не поддалась на уговоры остаться. Сбежала. Отец по такому поводу открыл старинную бутылку вина. Обретение дара как-никак. В семье он передавался через поколение и до сих пор только мужчинам. Кому-то одному, чаще - старшему сыну. Поэтому никто из Эрванов не женился на одаренных девушках. Вы же знаете: если оба родителя маги, дар может подвергнуться искажению. К тому же, бывает хрупким и может выгореть, как случилось с прадедом в юности. Дед и отец считали: на нем все закончилось. Боги прогневались и решили не наделять способностями тех, кто не умеет с ними обращаться. Два поколения вместо одного оказались обычными людьми, и вот родился я.

- На вас возлагали большие надежды?

- Слишком большие, пожалуй. Я мог вернуть семье влияние, заслужить новые титулы и земли, заключить выгодный брак. С самого детства готовился служить короне - занимался с преподавателями, поступил в Главикус и получил в наставники ариарна. Чтобы взять под контроль собственные силы, ушло больше десяти лет. Владеть собой — сложнейшая штука на свете. Но мне повезло преуспеть. Я надел мундир королевской полиции еще до окончания академии и был счастлив, глядя на отражение в зеркале. Служба давалась непросто, но я был молод, полон сил и желания сделать карьеру, а потому проявлял рвение в любой работе. Помните слова старухи Розелл? Я следовал приказам, не задумываясь о смысле, использовал дар в любом подходящем случае и, спустя пару лет даже бесталанная деревенская ведьма сумела бы учуять чужую кровь. Не думайте, Сорель, я сомневался. И еще как. Успокаивался, повторяя, что совершаю благое дело, служу стране, его величеству, восстанавливаю порядок. Я быстро добился успеха и вопросы возникали все реже.

Реджис сделал глоток и поморщился, не поднимая головы. Я слушала и не находила сил остановить, хотя чувствовала, что должна это сделать. Язык словно прирос к нёбу, а губы плотно сжались и не могли раскрыться. Стоило подойти, присесть рядом, взять за руку, обнять — что угодно. Только не молча наблюдать, как он заново переживает оставшийся в прошлом кошмар.

- За время службы случилось то, о чем много раз предупреждал наставник, а я успел забыть, - продолжил Реджис. - Вчера ночью от воспоминаний Дамиена вам стало плохо — больно, страшно, жутко. Поверьте, я прекрасно представляю. Это ощущение продлится какое-то время, потом пройдет. Да и вы не увидели ничего ужасного.

- А вы?