«Непутевые ребята», или Полный трам-тарарам

Верзилка обошла фургон и открыла дверцу багажника. Он почти полностью был забит инструментами, но между пианино и барабанами все же оставалось небольшое пространство, куда она могла бы втиснуться, если поджать колени и пригнуть голову.

— Быстрее давай! — поторопил Чуча. — Времени в обрез.

Верзилка забралась в багажник и с трудом устроилась на свободном пятачке.

Шелупоня перестал возиться с радиоприемником и, обернувшись через плечо, спросил:

— Ну как ты там, Верзилка?

— Отлично, — ответила Верзилка. — У меня все прекрасно.

Хотя на самом деле это было вовсе не так. В багажнике было темно и душно, а педаль от пианино больно врезалась в спину, но Верзилка не хотела никому доставлять лишнее беспокойство.

Фургон рванул вперед, подпрыгнул, и Верзилка больно ударилась головой о потолок. Она съехала пониже и пожалела, что не захватила с собой подушку.

— Ну, как тебе фургон? — проорал Чуча, перекрывая рев мотора.

— Супер! — отозвалась Верзилка. Но из-за того, что фургон несся на полной скорости, подпрыгивая на ухабах и проваливаясь во все дорожные ямы, у нее получилось что-то вроде «С-с-с-с-супер»!

— Тебе понравилась надпись по бокам?

— Д-д-д-да! — ответила Верзилка. Она заметила, что ее имени там не было. По всей видимости, ей предстояло выложиться по полной программе, чтобы стать полноправным членом группы, которая называлась бы «Непутевые ребята и оборотиха».

— Жаль, ты пропустила фотосессию, — проревел Чуча.

— Н-н-ничего с-с-страшного!

Верзилка была даже этому рада. Она ненавидела фотографироваться с теми, кто был обычного роста.

Потому что либо она стояла прямо, и ее голова не влезала в кадр, либо ей приходилось сгибаться в три погибели, чтобы быть наравне со всеми, а это было страшно неудобно и выглядело глупо.

— О’Брайен тоже не снимался, — утешил ее Артур. — Он у нас стеснительный.

О’Брайен сидел, мрачно уставившись в окно и крепко обняв свой горшок. Он обнаружил, что из его сиденья выскочила пружина. И, хотя он старался сидеть не шевелясь и сдвинув колени в одну сторону, он был уверен, что рано или поздно эта пружина продырявит ему штаны в самом интересном месте.

Вдруг тишину прорвал оглушительный треск. Это Шелупоне удалось настроить радиоприемник. Он подкрутил ручки, треск пропал и из динамиков донесся приятный голос:

— …повсюду будет солнечно, особенно в Грязьеводске, где температура поднимется до рекордных высот. Сейчас десять утра. Вы слушали прогноз погоды с Майклом Оболтусом, а теперь я передаю микрофон своему коллеге диджею Бенни Чокнутому, потому что настало время его шоу «Полный улет!»

После чего из приемника донесся уже другой бодрый и зычный голос:

— Хей! Большое спасибо, Майкл, привет все-е-е-м! И вновь с вами в студии я, Бенни Чокнутый, и вместе мы прослушаем ваши любимые хиты. Будем надеяться, что хорошая погода продержится до завтра, когда я поведу свой репортаж о «Музыкальной битве» из солнечного Грязьеводска! В связи с этим знаменательным событием у нас в студии один из участников завтрашнего конкурса, лидер группы скелетов «Билли и черепушки»! Привет, Билли! Спасибо, что пришли к нам в студию! Настроены на победу?

После небольшой паузы в микрофоне раздался противный скрипучий голос:

— Именно так.

— Отлично! Молодцы! Так держать! Нервничаете перед битвой?

— Ничуть.

— А-ха-ха-ха! Вот это выдержка! Полагаю, вас будут поддерживать фанаты?

— Очевидно, да.

— Превосходно! Отлично! Супер! Полагаю, многие из них слушают нас сейчас. Не хотите им что-нибудь передать?

— Нет. Долго еще это будет продолжаться?

— Э-э-э… нет, пожалуй, на этом все. Рад был с вами поговорить, и спасибо, что пришли! Знаю, вы спешите, но, может, все-таки исполните перед уходом какую-нибудь из ваших песен?

Но тут как раз дорога резко пошла под гору, и из радио снова полился один шум и треск.