Непутевый папочка

И вот мы одни… Рома обводит меня медленным, тягучим взглядом, скользит им по длинным ногам, добирается до лодыжек и словно спотыкается о вдавленный в кожу след от ремешка. У меня немного припухли ноги от долгого хождения на каблуках, и след смотрится ужасно некрасиво.

Градус настроения Ромы стремительно меняется. Я накидываю на ноги лёгкий плед и не знаю, что ему сказать в своё оправдание. Наверное, только то, что беременность даже на таком сроке, как у меня, иногда причиняет множество неудобств. Хорошо, что Рома не застал ранний период токсикоза, когда меня тошнило каждое утро. Иначе бы парень сразу ускакал от меня на другой континент, сверкая пятками.

Мне хотелось бы поговорить с ним открыто, по душам. И дать понять, что любовь — это не только цветы, конфеты и секс, но и протянутая кружка с горячим чаем, когда у любимого насморк и больное горло, и терпение, когда твоя вторая половинка нервничает по пустякам, и поддержка в трудные минуты. Мне бы в голову не пришло упрекать его за дурное самочувствие, слабость или болезнь.

Возможно, я слишком неопытна и смотрю на отношения через розовые очки. Но я верю, что светлое чувство можно пронести через года, если бережно хранить огонёк, закрывая его ладонями с двух сторон от леденящих сквозняков разочарований.

Моя ладошка на месте, а вот Ромина где-то в другом месте…

— Я бы прогулялся перед сном ещё немного, — говорит Рома. — Заказать тебе что-нибудь?

Телефон Ромы то и дело разрывается звонками от приятелей. Ему не терпится покинуть тесную коробку двухкомнатной квартиры. И я просто не имею права удерживать его насильно. Не уверена, что это у меня получится, даже если захочу попытаться.

— Не беспокойся, спасибо… Я сама сделаю выбор, — отправляю парня. — Я буду дома.

— Уверена? Приятель приглашает посмотреть на гонки стритрейсеров…

— Да, уверена. У меня был очень насыщенный день. Я лучше отдохну, а потом послушаю тебя, идёт?

Рома оставляет быстрый, сухой поцелуй на моей щеке и уходит. Этой ночью я сама того не желая, то и дело просыпалась, гипнотизируя взглядом циферблат. Отмечаю про себя, что прошёл час, а потом ещё час и ещё…

Рома появляется только под утро. От него пахнет улицей, сигаретным дымом, жжёной резиной и мятной жвачкой. Через какофонию этих запахов пробивается и его персональный мужской запах. Я вдыхаю его полными лёгкими, успокаиваясь. Роматянется ко мне, обнимая.

— Детка, ты кайф. С тобой так спокойно, — бормочет он сонным голосом. — Мгновенно вырубаюсь рядом…

Я ловлю его мельчайшую ласку и вижу в каждом жесте обещание, что у нас всё будет хорошо.

21. Мира

День моего рождения начинается, как ни странно, не со звонка родных. Но с поздравления Ромы. Он щекочет моё лицо уголком простыни. Я уже давно не сплю, просто нежусь в кровати. Прекрасно слышала, как парень передвигается по квартире, выходит, снова появляется и чем-то шуршит.

Хочется схитрить и подглядеть, что приготовил для меня Рома. Но я стойко держусь и предвкушаю сюрприз, как маленький ребёнок.

— Проснись, соня, тебе уже исполнился двадцать один год!

Я сначала закрываю ладонями глаза. Потом осторожно отнимаю их, не в силах сдержать восторженного возгласа. Под потолком белые и розовые шары. Их много… Рома постарался. Сам парень стоит на коленях возле кровати с букетом в руках.

— Самой прекрасной девушке на этой планете…

Рома вручает мне букет и мягко целует. Потом презентует большущую коробку. Но приходится срывать упаковку и доставать из большой коробки поменьше, потом ещё поменьше и так далее, пока у меня в руках не оказывается коробка средних размеров, обтянутая шуршащей красной бумагой.

— Открывай… — просит Рома.

Я встряхиваю коробку.

— Да ты издеваешься! — стону я. — Там ещё одна коробочка, что ли?

— Да. Самая важная!

Боже! Неужели там обручальное кольцо? Может быть, мои ожидания несколько банальны, но чего ещё я жду от парня? Только заверений в его чувствах и желания быть рядом со мной и с малышом.

Только внутри коробочка размером явно большим, чем для обручального кольца. Внутри лежит золотая цепочка с красивым кулоном в виде сердца, усыпанного мелкими красными рубинами.

— Позволь помогу? — говорит Рома.

Он застёгивает замочек. Его пальцы слегка касаются кожи шеи. Парень внезапно наклоняется, целуя меня. Млею от единственного поцелуя, жду продолжения и жарких, многообещающих жестов. Но на этом чувственные игры заканчиваются. Рома отстраняется и радостным тоном обещает устроить мне самый лучший день Рождения.

Потом начинаются звонки от моих родных. Мне исполняется двадцать один год, и я с некоторой грустью вспоминаю прошлый год — праздник был весёлым и шумным. Мама в очередной раз спрашивает, всё ли хорошо у меня на работе и в личной жизни. Я уже говорила ей, что нашла хорошее место работы, но о парне и своей беременности не сказала ни слова.

Не понимаю, почему тяну до последнего. Вернее, понимаю — причина ростом метр девяносто с обворожительной улыбкой расхаживает по квартире и что-то напевает себе под нос. Парень словно нарочно разгуливает без футболки, демонстрируя своё тренированное тело.